Троянки

О Менелай, сулит начало ужас:
Ручищами прислужники твои
Меня схватили, выволокли вон.
Хоть я тебе, как вижу, ненавистна,
Хочу спросить: об участи моей
Что эллины и ты постановили?

Менелай

Расследовать тут нечего, я вправе
Обидчицу убить – то воля войска.

Елена

Дозволено ли будет мне сказать,
Что, коль умру, умру несправедливо?

Менелай

Но я не спорить, а казнить пришёл

Гекуба

Нет, выслушай её: пускай умрет,
Все высказав, – но слово для ответа
Мне дай потом. Ты всех злодейств не знаешь,
Свершенных ею в Трое. Обо всем
Скажу зараз, и не уйдет от казни.

Менелай

Мы лишь теряем время. Но, коль хочет,
Пусть говорит. А после – ты.

(К Елене.)

Но знай,
Я уступил не ради просьб твоих.

Елена

Быть может – худо ль, хорошо ль скажу, —
Меня врагом считая, слов моих
В расчет не примешь… Противопоставить
Хочу всему, что в этих преньях мне
Вменишь в вину, свои опровержения
И этим иск взаимно уравнять.

(Указывая на Гекубу.)

Первейшая виновница – она,
Родившая Париса, а второй —
Старик, сгубивший и меня и Трою,
Тот, что не предал смерти Александра,
Приснившегося факелом зловещим.
Послушай же, как дальше дело шло.
Он стал судьей над троицей богинь.
Паллада обещала Александру,
Что Фригии он покорит Элладу;
А Гера – если изберет ее —
Судье сулила Азию с Европой;
Киприда ж диво красоты моей
Расхваливала, в дар меня сулила,
Коль предпочтет ее. Но продолжаю.
Киприда победила. Брак мой благом
Стал для Эллады: вас не угнетает
Власть варваров, не одолели вас.
Эллада спасена – а я погибла!..
Красой моей торгуют, в том винят,
За что венца должны бы удостоить…
Ты возразишь, что я молчу о главном:
Что втайне дом покинула. Но гость
Явился к нам с немалою богиней, —
Он, демон мой, как хочешь, Александром
Или Парисом величай его.
А ты, глупец, его оставив в доме,
Из Спарты сам тогда уплыл на Крит!
Но далее.
Теперь к себе, а не к тебе вопрос:
Да как же я могла б за чужестранцем
Уйти, и дом и родину предать?
Вини Киприду. Кто сильнее Зевса,
Державного владыки всех божеств?
А он – ей раб… Так и меня прости…
Есть и еще для обвиненья повод:
Когда сошел в могилу Александр,
Мне должно бы, не связанной богами,
Оставить дом, сойти к судам ахейским…
Я и стремилась – крепостные стражи
Свидетели и те, что с вала смотрят, —
Да, со стены на вервиях не раз
Я соскользнуть пыталась потихоньку.
А муж мой новый Деифоб насильно
В дом взял меня, – фригийцы были против.
Так справедливо ль, муж мой и судья,
За то умру, что мной владел он силой?
Мне красота моя не ветвь победы,
А рабство принесла… Ты хочешь быть
Сильней богов? Безумное желанье!

Корифей.

(к Гекубе.)