Троянская война. Мифы и история

Но Александр в ту эпоху действительно царствовал в Илионе и некоторые его данные (имя, принадлежность к царской семье, связь с Илионом и др.) действительно совпадают с характеристиками греческого эпического героя. Правда, говорили его подданные ни на греческом языке, а на лувийском[205]. Греческое имя царя может свидетельствовать об ахейском происхождении династии (иноземные династии — дело нередкое). Одна из ипостасей Аполлона — действительно малоазийская[206]. Таким образом, сочетание образов Александра Илионского и Аполлона действительно восходит к XIII веку, но трудно назвать царя Алаксандуса историческим прототипом Александра-Париса, потому что образ чрезвычайно изменился, почти неузнаваемо. Может быть, вернее будет сказать, что к фольклорному образу мифического похитителя красавицы были приклеены имя и некоторые другие особенности Илионского царя. Во всяком случае, в греческом эпосе это один из древнейших образов: он более других (за исключением Елены) оснащен постоянными эпитетами, характерными для фольклора.

А есть ли в бронзовом веке какая-либо историческая основа для предания о Троянской войне? Территориальных захватов в северо-западном углу Малой Азии — таких, как южнее, — ахейцам не удалось сделать. Государство Вилуса (Илион) и соседние с ним находились под хеттским протекторатом. Спустя одно поколение после договора с Алаксандусом хеттский царь в письме к царю Ахийявы упоминает свою ссору с ним из-за Вилусы, закончившуюся примирением. Еще позже в хеттском письме о царе соседней с Вилусой страны говорится, что царь этой страны «сделал войну (против хеттов), полагаясь на царя Ахийявы»[207]. Так что царь Ахийявы в XIII веке строил какие-то интриги в этом районе против Хеттского царства, а поскольку Вилуса была вассалом хеттов, то эти действия царя Ахийявы означали непосредственную угрозу Вилусе. Но сведений об осаде и взятии Вилусы нет. Захват Вилусы был скорее мечтой ахейцев, утоляемой сказками, чем исторической реальностью XIII века[208]. Возможно, то, что они не сумели осуществить в жизни, их потомки реализовали в героических песнях.

Стимулом к сочинению подобных песен на основе туманных сказаний послужила, очевидно, экспансия греков-эолийцев на Лесбос и северо-западное побережье Малой Азии в X–IX веках до н. э., а непосредственным поводом — отплытие объединенной флотилии греческих отрядов, руководимых потомками Агамемнона, на восток, к Малой Азии. По преданию, переданному Страбоном (IX, II; 3, 5; XIII, 1, 3), этот флот отплыл из Авлиды — как у Гомера.

Еще одна проблема возникает при изучении хеттских документов: в одном из них упомянуты оба названия города — и Илион, и Троя (Вилуса и Труя), но как разные города! Хотя и находящиеся по соседству. Я постарался показать, что и в самой «Илиаде» есть следы такого расхождения: у этих названий разные наборы постоянных эпитетов, а сами названия сосредоточены в разных песнях «Илиады». Иными словами, вполне вероятно, что в «Илиаде» слились разные сказания о взятии города — в одном шла речь об Илионе, в другом — о Трое. Илион найден и раскопай, о Трое нам доступны лишь догадки[209]. Основное сказание сложилось вокруг Илиона.

Было бы чрезвычайно заманчиво проследить, как и из каких источников формировался на деле героическим эпос Троянского цикла, как возникла легенда о Троянской войне, как и кем создавалась «Илиада». Но для этого надо написать другую книгу.

Лев Самуилович Клейн.

Профессор, доктор исторических наук.