Троянская война. Реконструкция великой эпохи

Здесь образ яростного героя сразу бледнеет: Ахилл раздумывает, не выхватить ли меч и не убить ли Агамемнона прямо сейчас – вместе с его охраной. Но отступает. Мифология смягчает удар по целостному образу: оказывается, у богини Афины на счет Ахилла другие планы, и она (невидимая окружающим) одергивает своего подопечного за волосы. Здесь Афина – это внутренний голос Ахилла, его разумность и расчетливость.

Ахилл уступает свою любимую наложницу Брисеиду, но при этом грозит, что попытка взять у него еще что-то закончится выпущенными у Агамемнона кишками. Он отказывается помогать Агамемнону в штурме Трои, а его отчаянные мирмидонцы остаются у своих кораблей, где и так уже полно добычи из малых троянских городков.

Хрис просит Агамемнона вернуть ему дочь

До гибели Патрокла в течение большей части «Илиады» Ахилл бездействует. Слава лучшего воина подтверждена лишь словами. О каких-либо подвигах Ахилла до его вступления в битву «Илиада» не сообщает. Скорее всего, слава разгрома троянцев и победы над Гектором осветила всю судьбу Ахилла, которая до этого была не особенно яркой. По крайней мере, ахейцы никак не поддержали его в споре с Агамемноном и прибегли к помощи его войска лишь в самый критический момент битвы, когда троянцы уже достигли их кораблей.

После скандала, едва не кончившегося поножовщиной среди ахейцев, проходит 12 дней. В мифологическом сюжете это время, когда Фетида ожидает возвращения Зевса с пира у эфиопов, чтобы припасть к его коленям с мольбой о защитите сына от бесчестия. И Зевс решает, что ахейцы будут терпеть поражение от троянцев, пока в битву по своей воле не вступит Ахилл. Но как заставить ахейцев, угнетенных эпидемией и распрей, вновь ополчиться? Не воюя, не испытаешь поражения. Зевс использует очень сомнительный метод: во сне сообщает Агамемнону, что тот уже завтра захватит Трою. При этом обманывая царя: замысел лишь в том, чтобы ахейцы пошли в бой, но потерпели бы сокрушительное поражение.

Очнувшийся ото сна Агамемнон размышляет, как ему заставить ахейцев, погрузившихся в праздность еще на 12 дней, вновь почувствовать вкус к битве. Эпидемия уже остановлена (конечно, не волей Аполлона по мольбе Хриса, получившего обратно свою дочь, а в результате очистительных мероприятий, которые в те времена предполагали окуривание парами серы, а также другие не вполне ясные из текста «Илиады» средства). Его решение явно не имеет никой связи с мифологическим сюжетом о сне. Он совершает крайне рискованный шаг: созвав ахейцев, он сообщает им, что Зевс повелел ему возвращаться в Аргос. И предложил грузиться на корабли. Тем самым он вроде бы хотел спровоцировать активность жаждущих сражений, которые должны были бурно протестовать. И этот расчет оправдался. Те, кто первыми бросились к кораблям, проявили себя как смутьяны и были изловлены. Почти сразу им была обещана смерть: когда войско решилось сражаться, Агамемнон прямо заявил, что любой, кого он заметит у кораблей, а не в сражении, станет трупом и будет сожран псами и расклеван птицами. Исключение по умолчанию допускалось только для Ахилла и мирмидонцев. Впрочем, их лагерь был на отшибе и, возможно, обособлен отдельным укреплением и протокой дельты Скамандра.

Агамемнон применил очень тонкий прием: тайную оппозицию своим планам захвата Трои он сделал явной, консолидировал «партию войны» и склонил на ее сторону колеблющихся. В этом ему сильно помогли увещевания Одиссея, который пользовался уважением среди ахейских героев и вождей. Скорее всего, «партия войны» в результате внезапно обострившейся распри победила «партию мира», поскольку бросившиеся к кораблям могли завладеть общей военной добычей, и их поведение было воспринято как попытка отплыть с чужими богатствами и присвоить их себе. А также лишить более воинственных ахейцев их кораблей и, что более важно, ожидаемой победы.

Понятно, что Агамемнон смог сломить безволие, столкнув между собой по-разному настроенных ахейцев. Но вряд ли он мог сознательно исказить волю Зевса, явившегося ему во сне. Как и ахейцы не могли ополчиться вопреки объявленной воле бога, которая была подкреплена также волей их вождя. Агамемнону невольно помог Ахилл. Сконцентрировав на нем свой гнев, царь дал остальным понять, что не потерпит неповиновения, и многие решили, что противостоять воле Агамемнона не стоит. А тут еще подвернулся Терсит («дерзкий») – карикатура на Ахилла. Он стал ругать Агамемнона теми же постыдными словами, что и Ахилл. И тут же получил от Одиссея удар тяжелым скипетром по спине. Его ужимки насмешили окружающих и сняли с Агамемнона оскорбления, превратив их в нелепость. Ахилл, уподобленный Терситу, остался в одиночестве. Отказаться от войны теперь для любого ахейца было бы смешным и позорным. Подобный позор мог перенести только Ахилл, выжидая момент, когда ахейцы не смогут обойтись без него.