Троянская война. Реконструкция великой эпохи

Гомер с пафосом описывает явление Ахилла перед частоколом, которое, якобы, смешало ряды троянцев. Ахилл одним своим криком (что именно он кричал, не сообщается) достиг таких результатов, которых не могли достигнуть все ахейские герои вместе взятые. Но реальная причина прекращения преследования разбитого войска — наступление ночи.

Ахилл готовится к битве

Длинная заунывная песнь о страданиях Ахилла по погибшему другу Патроклу больше напоминает фрагмент трагедии, чем эпоса. Как и большинство речитативов, которые украшают «Илиаду», она не могла присутствовать в исходном эпосе, поскольку уводит повествование от главной линии. Подобные вставки, скорее всего, — отдельные песни, сочиненные после изначальной «Илиады» и включенные в нее во время собирания единого текста (комиссией Писистрата или последующими редакторами, подхватившими афинские народные мотивы на сюжет «Илиады»).

Страдания Ахилла на фоне его злобного характера выглядят явно преувеличенными. В войне уже погибли десятки ахейских вождей, но Гомер ни намеком не вспоминает об ужасных воплях, подобных тем, которыми оглашает ахейский лагерь Ахилл. Более того, друзья и братья обычно сражаются бок о бок и стремятся во время битвы отомстить врагу за гибель близкого человека. Ахилл же отправляет Патрокла воевать как на прогулку — будто никакой опасности он даже не предполагал. Поэтому вопли Ахилла выглядят демонстрацией мучений, которые маскируют очевидную вину за то, что героя не было рядом с другом, чтобы защитить его. Каждый ахеец мог бы сказать Ахиллу: из-за своей гордыни ты не пошел в битву с Патроклом, отчего он и был убит. Точно так же ты не шел в битву с ахейским войском, и вот теперь оно разбито.

Длинные речи (каковыми они не могли быть в устах исторических персонажей) как вставки в хронологическое повествование — своеобразие стиля некоторых хронографов. У Геродота их нет, несмотря на литературные красивости, зато они в изобилии присутствуют у Фукидида. Изложение исторических событий у Ксенофонта становится просто сухой передачей фактов. Мы вправе предположить, что украшение длинными речами — это позднее добавление к изначальной «Илиаде». И если у Фукидида речи служат для передачи позиции того или иного политика в споре, то речи в «Илиаде» практически полностью лишены полезной информации, которую можно было бы использовать для реконструкции Троянской войны.

Ахилл не вступает в битву, чтобы спасти бегущее ахейское войско по достаточно смехотворной причине: мать-богиня Фетида ему не велит. А не велит потому, что у Ахилла нет доспехов, обладающих божественной прочностью. И поэтому он обозначает себя только криком, от которого, якобы, в троянском войске смятение возникает до такой степени, что в давке гибнут 12 воинов. Мы можем считать это либо позднейшей вставкой, либо поэтическим преувеличением. Потому что троянское войско вовсе не дезорганизовано: Гектор (несмотря на предложения Полидаманта) решает переночевать в поле перед ахейским частоколом. Наутро он намерен приступить к новому штурму и достигнуть победы. Прятаться за стенами города после столь успешно прошедшего дня он полагает в высшей степени нелепым. Отметим также, что войско мирмидонцев в открытом бою оказалось наравне с другими ахейцами — оно так же бежало под напором троянцев. Причем, это была первая битва мирмидонцев за длительный период.

Что же происходит в лагере ахейцев? В ночь состоялось примирение Ахилла и Агамемнона. Агамемнон вручает Ахиллу обещанные ранее дары и публично выставляет их напоказ, а также отдает ему семь наложниц и восьмую — возлюбленную вождем мирмидонцев Брисеиду. Длинные речи, ритуалы с воздеванием рук к небесам… Ахилл, оставляя свой гнев, требует немедленно выступать в битву. И его долго уговаривают, что лучше дать войску подкрепиться завтраком (ночь уже сменяется утром), и только на сытый желудок выступать за частокол.

Фетида снабжает Ахилла доспехами

Накануне решающей битвы большинство ахейских героев страдает от ран и сражаться не может. Войско дезорганизовано, мирмидонцы не придали ему достаточных сил, чтобы накануне сдержать натиск троянцев. Можно ли поверить, что один человек переламывает ситуацию настолько, что все принципиально изменяется? А что он именно один — свидетельство Гомера в сцене, когда Ахилл сидит в ахейском лагере и ждет исхода битвы, куда он отправил свое войско во главе с другом Патроклом.