Тройка мечей

Внизу пронзительно галдели фасы, крики их отражались от стен, а из улочек выплёскивались всё новые и новые группы, и скоро внизу собралась целая толпа. Поняв, что дальше нам придётся прокладывать себе путь с помощью оружия, я обнажил Ледяное Жало. Казалось, оно поняло, что мы в опасности, и засияло по всей длине клинка ярким всполохами.

Фасы внизу завопили ещё громче. Не теряя ни секунды, чтобы воспользоваться этим неожиданным и поразившим их эффектом, я спрыгнул прямо им на головы, сбив с ног, по крайней мере, двух или трёх, а остальные в страхе отпрянули. Я поднял меч над головой и стал описывать им круги в воздухе. Клинок издавал при этом лёгкое жужжание, но свет его сразу померк.

Фасы отхлынули. Ко мне на помощь спрыгнул Урук с топором на изготовку. Его появление внесло переполох в ряды фасов. Им приходилось сражаться с людьми из Долины, и они знали, что такое светящийся меч и боевой обоюдоострый топор. Урук размахивал топором и пел военную песню, слова которой были мне непонятны. Вспышка памяти из прошлого, новое глубинное проявление моего второго «я» подсказали, что такое бывало и прежде: Великий Топор и Ледяное Жало не раз сражались рядом против общего врага.

Разя направо и налево, мы прокладывали себе дорогу к «башне». Тсали давно уже находился внутри её. Когда он услышал, что мы рядом, он отворил дверь и, двигаясь задом наперёд, вывел Криту, держа её обеими руками.

Лицо её по-прежнему выглядело безмятежным, а глаза были закрыты, как у спящей. Урук тут же оказался радом и, прежде чем я успел шевельнуться или запротестовать, обвил рукой её хрупкое тело и перебросил себе через плечо, оставив свободной правую руку, которая сжимала топор. Девушка лежала у него на плече, свесив руки, словно неживая.

Теперь и Тсали вступил в битву. Из кармана на поясе он доставал полные пригоршни какого-то порошка и швырял в морды фасов, которые окружили нас сплошным кольцом. Они вскрикивали, роняли свои дубины и колья и закрывали глаза ладонями, как это делают внезапно ослеплённые ярким светом.

Но забраться обратно на стену мы уже не могли, а самая большая группа фасов отрезала нас от туннеля, по которому мы пришли сюда. Теперь командование принял на себя Урук.

— За мной!

Команда была отдана таким уверенным тоном, как будто он точно знал, как надо поступить. Поскольку я не мог предложить ничего определённого, мне оставалось только подчиниться.

Мы начали отступление, но не по переулку, ведущему к туннелю, а назад, к «башне», что показалось мне большой глупостью. Расшвыряв фасов, мы заскочили внутрь и закрыли за собой дверь. Урук всё ещё держал на плече Криту, а я и Тсали встали у двери, на случай, если фасы попытаются проникнуть внутрь, и глядели на него как на командира, который хорошо знает, что нужно делать.

— Что бы здесь ни происходило, — сказал он, — ЭТО должно было остаться на месте. Охраняй дверь, Толар. Не думаю, чтобы они знали о существовании подземного хода.

Он опустил Криту на пол и навалился плечом на каменный стол, который занимал всю середину помещения. Стол не шелохнулся. Тогда Урук обрушил на него свой топор, и я почти физически ощутил силу удара. Поверхность стола раскололась, буквально распалась на куски, которые Урук нетерпеливо отшвыривал ногой, пока не открылся тёмный треугольный провал подземного хода.

Тут я услышал предостерегающий шипящий свист Тсали. В дверь принялись ломиться фасы. Они держали перед собой плоские камни, укрываясь за ними, как за щитами, позади неистовствовала толпа.

— За мной! — снова скомандовал Урук. Тсали задержался, чтобы швырнуть в фасов последнюю пригоршню своего удивительного порошка, который вспыхнул маленьким облачком. Фасы отпрянули, благодаря чему мы выиграли крошечное жизненное пространство. Урук с Критой через плечо уже по пояс стоял в подземелье.

— Быстрее!

Воин уже полностью спустился вниз, пальцы его руки были вровень с моими ботинками. Мы с Тсали кинулись к нему и полезли следом. Спуск был недолгим. Камни Тсали и мой меч давали достаточно света для того, чтобы разглядеть узкие сырые стены и низкий потолок подземного каменного хода, уходившего куда-то в темноту.

— Возьми её! — скомандовал Урук. Я подхватил Криту, чуть не уронив её, и прижал к себе. Урук снова поднялся по лестнице и обломками стола принялся заваливать отверстие лаза.

Последним крупным камнем он уже снизу закрыл отверстие, в котором орудовала его рука, как бы запечатав всех нас в подземелье. После этого он спустился по короткой лестнице и присоединился к нам.

— Идёмте! — я услышал его мрачный смешок. — Лишний раз убеждаюсь, что человек никогда не забывает того, что когда-то знал, — сказал он. — Сейчас, Толар — Йонан, ты увидишь подземный ход, который был старым уже тогда, когда в этих горах появились первые фасы. И я уверен, что мы пройдём по нему беспрепятственно. За мной!