Тройная игра. Книга 1 (СИ)

— Правильно понял. Эти тупоголовые кретины хотят покорить человечество, заполонить собой всю планету, и при этом они серьезно намерены найти и разбудить Каина — отца всех вампиров — а это уже точно Апокалипсис.

— Каина?

— Каина. Это самый могущественный вампир, когда-либо существовавший в мире. По легенде. Так в общем, у них на складе что-то не так. Но я не понимаю, зачем я тебе все это рассказываю — все равно скоро подохнешь, как все обычно и делают.

— Так если надо взорвать этот склад, почему до сих пор этого не сделали?

— Потому что Лакруа недоумок.

Вэлан на это заявление заинтересованно вздернул бровь.

— Ну вот что б ты сделал, будучи во главе города, если б тебе сказали, что если не избавишься от склада, то будет очень плохо? Причем, если б сказал это не кто-нибудь слева, а известно стало из вполне достоверных источников.

— Послал бы кого-нибудь, кто смог бы от него избавиться.

— Вот именно, поэтому Лакруа и недоумок. А еще он недоумок, потому что за время его правления, он успел до такой степени запустить город, что в нем появился этот гребаный склад, возросло просто до беспредела количество слабокровных кровососов и оборотней, что приводит все к большему и большему убийству людей. Это, в свою очередь, привлекает лишнее внимание органов человеческой охраны правопорядка, которые лезут во все дыры, в том числе и сюда, и, короче говоря, я не знаю, чем все закончится. А этот идиот даже пальцем не пошевелит. Я вообще не понимаю, как его еще не сместили с этой должности?

Уильям недовольно покачал головой и отошел, чтобы взять выброшенную Вэланом сумку.

— Так если его не смещают, его можно просто убрать, — предложил молодой вампир.

— Я уже говорил, что мне нравится твой подход к телу, да?

— Два раза.

— Ты какую ночь уже?

— Э... Седьмую.

— Сколько человек убил?

— Трех. И двух почти.

— И тебя мучает совесть?

— Вообще-то мучает. Это нормально, что мне начинает нравиться вид крови, и в определенный момент я совершенно спокойно убиваю людей?

— Тхе-хе-хе! — Танг засмеялся и подавился слюной. — Вампир, боящийся крови! Не смеши меня! Конечно кровь должна тебе нравиться! Да более того, ты должен обожать кровь, ты чего? Книжки про вампиров не читал?

— Читал, но быть одним из них — это другое дело. Вы когда-нибудь были человеком?

— Когда-то очень и очень давно, лучше не спрашивай. Поганые были времена... Правда, сейчас не лучше. А три трупа — это неплохо.

— Неплохо?! — Вэлан был шокирован таким заявлением.

— Ну да... Обычно новообращенные пытаются сопротивляться хищнику внутри, и у них это получается, что говорит о том, что человеческое начало в них очень сильно преобладает и не дает развиваться вампирскому.

— Ну правильно, что ж хорошего в том, чтобы убивать?

— Фишка в том, что инстинкты, которые проявляются у тебя первые ночи, дают бывшему человеку приспособиться и освоиться с новым образом жизни, новыми умениями. Если ты будешь подавлять их в себе — ты не дашь им развиваться, а потом сорвешься, и крышу снесет с фундаментом, когда как более сильный вампир может лучше контролировать свои инстинкты. Замкнутый круг, как видишь, так что, первое время несколько сладостно убитых людишек позволят тебе приручить в себе хищника, и не стоит этому сопротивляться.

— Сопротивляться?! Да я вообще не понимаю, когда я — это я, а когда я — это вампир! Это нормально?

— А что, нет, что ли?

Вэлан нервно пожал плечами.

— Поначалу, когда у вампира мало пассивных и разумно контролируемых навыков, для того, чтобы себя защитить, основные инстинкты берут верх над твоим сознанием, ты не можешь их контролировать. Но это случается только в момент опасности или для достижения каких-нибудь значимых целей.

— То есть я убиваю людей, только чтобы самому выжить?

— Конечно. Вспомни обстоятельства, при которых ты убил. Голод? На тебя наставляли дуло пистолета? Что еще?

Вэлан прокрутил все те моменты у себя в голове и медленно покивал.

— Вот видишь. Не такой уж ты и засранец. Это просто провокация. В тебе должны быть уже заложены три главных инстинкта, по зову которых и начинает проявляться зверь: самосохранение, голод и размножение. Защита может привести к убийству. Голод к непроизвольной охоте. А размножение, это не желание спариться, нет, это — соблазнение. Ты посылаешь в сознание жертве импульсы, которые побуждают ее к размножению, а это очень ее уязвляет и делает доступной и легко контролируемой.

С понимающим видом Вэлан выслушал и медленно кивнул.

— Судя по твоему осознанному щенячьему взгляду, ты уже испробовал последний трюк, — улыбнулся, вроде бы улыбнулся Танг. — Кстати говоря, люди теперь тебя не возбуждают.

— Совсем? — по ходу дела уже поняв, что с сексуальной жизнью придется завязывать, Мэдлер решил-таки поинтересоваться. — А вампиры?

Прежде чем ответить Танг задорно покряхтел.