Тройная радость

– Она их тетя, Кон. Если отделаешься от нее, ранишь детей. Вы станете врагами, и эта битва будет становиться все уродливее и уродливее.

– В том-то все и дело, – кивнул Кон. – Это действительно битва. Или станет битвой, как только Дайна поймет, что я не собираюсь отступать. Черт, если бы Джеки..

– Оставь это, – отмахнулся Колт. – Джеки поступила так, как считала нужным. И ты тоже так поступишь.

– Чертовски верно, поступлю.

– Но ты мог бы выслушать старшего и более мудрого брата.

– Родился на пять минут раньше и считаешь себя экспертом? – фыркнул Кон.

– Нет, – поправил Кон. – Я прошел практически через то же самое, и тот факт, что выжил, делает меня экспертом. Мы с Пенни сумели договориться…

– Да. Но ты уже был влюблен в Пенни, просто не хотел этого признавать.

– Хороший довод, и да, я знаю, что ты не любишь Дайну, – ухмыльнулся Колт. – Но хочешь ее.

Еще бы не хотеть… Желание, которое он испытывал к ней с самого начала, стало потребностью, которую он не слишком хотел признавать, потому что это настолько все усложняло! Но при мысли о Дайне плоть его твердела, а голод грыз внутренности.

– Испортишь все и никогда ее не получишь.

– Ладно, ладно.

Кону очень не хотелось честно сказать, что брат прав.

– Не делать из нее врага. Действовать медленно. Но я не люблю действовать медленно.

– Ты просто к этому не привык, – заметил Колт.

– Верно. Я хочу, чтобы все уладилось, но придется тщательно выбирать стратегию.

– Это уже что-то, – сухо бросил Колт.

– Я получил результаты ДНК, – сообщил Кон.

– Быстро!

– Деньги творят чудеса.

Обычно анализ занимал неделю, а то и две. Но когда кнопки нажимало состояние семьи Кинга, речь шла всего о нескольких днях.

Он помедлил:

– Дети мои.

– У тебя были сомнения?

– Конечно нет. Но теперь это признано официально. Это основания для борьбы за опеку.

– Кон…

– Знаю, знаю, и постараюсь избежать столкновения. Если смогу. – Он поднял руку, чтобы остановить брата, прежде чем тот снова разразится тирадой. – Клянусь, так и будет. Но приятно знать, что у меня в кармане козырь.

– О’кей, значит, ты собрался идти до конца, и что бы я ни сказал, ничего не изменится. Но я все же, скажу еще одно.

– Ну как же!

– Полегче со всем этим, иначе проиграешь.

– Ошибаешься. Не проиграю.

– Мне ужасно жаль, бабушка, – говорила Дайна, – но няня в последнюю минуту отказалась, а мне нужно быть на этой вечеринке.

Она сложила на стол все, что захватила для тройняшек. Бабушка сидела на полу, играя с малышами.

– Дайна, не стоит извиняться, – сказала она, оглядываясь на внучку. – Люблю, когда здесь дети.

– Да, но ты собиралась поужинать с друзьями!

– Вздор! Я могу поесть, где угодно.

Она наскоро обняла Сейджа:

– Не каждый день у меня бывают малыши.

Дайна улыбнулась тройняшкам, осадившим бабушку. В свои семьдесят пять Анжелика Кортес была стройной, с модно подстриженными седыми волосами. Карие глаза смотрели проницательно, поразительно красивое лицо почти не тронули морщины, что давало Дайне надежду на собственное будущее.

Английский Анжелики был немного сдобрен испанским, наследием ее родной Мексики. Она любила детей, и если Дайна и малыши приезжали только навестить ее, все было по-другому. В таких случаях Дайна была рядом и присматривала за ними, вместо того чтобы позволить бабушке делать это. Но теперь, когда ее няня заболела, у Дайны просто не было выхода. Сегодня она обслуживала вечер по случаю годовщины свадьбы, и если все пройдет хорошо, был шанс, что на этом вечере она получит новые заказы.

Виски заломило от боли. А это ничего хорошего не сулит: впереди долгий вечер.

Угрызения совести не давали покоя. Угрызения совести из-за того, что бросила детей, заставила бабушку изменить свои планы ради них, угрызения совести из-за того, что предпочла работу ребятишкам. Но с другой стороны, если она хочет их прокормить, нужно добиваться как можно большего числа заказов.

Дом бабушки в Нейплсе, расположенный всего в двух кварталах от океана, был обставлен в смешанном мексикано-американском стиле и был уютным и теплым. Мебель была чрезмерно мягкой, стены выкрашены в яркий кирпичный цвет с белой лепниной. Дайна не раз считала, что ему следовало быть темным и угнетающим. Но чувствовала себя в нем так, словно ее обнимал кто-то пушистый и добрый. Анжелика владела этим зданием и жила в передней квартире, а вторую сдавала одной из лучших подруг. Обе женщины ухаживали за садом, таким цветущим и прекрасным, что даже туристы постоянно останавливались, чтобы сделать снимки.

Нейплс был маленьким милым городком. И по всей округе вились каналы, как в Венеции. Рождественский парад по каналам был просто поразительным: речные домики и лодки, украшенные сотнями цветных лампочек. Дайне не терпелось показать тройняшкам это чудесное зрелище.

– Какая у тебя сегодня работа?

– Вечеринка по случаю годовщины в Ньюпорт-Бич.

Значит, около получаса езды, а это означало, что Дайне придется выезжать прямо сейчас, если она хочет приехать пораньше и начать работу.