Тройной агент

Следующая трудность — как сделать, чтобы Балави вошел в базу и вышел из нее незамеченным. Самая большая головная боль — Мэтьюс знала — это главные ворота. Среди афганских солдат, охраняющих внешний периметр, запросто могут быть шпионы «Талибана», и уж тем более их полно среди местных гражданских, которые толпятся у ворот в надежде найти на базе работу или ожидая медицинской помощи. Ценным осведомителям в Хосте всегда давали возможность проходить через главные ворота, не предъявляя документов, чтобы их лиц никто не видел. А уж ради агента такой важности, как Балави, придется принять еще большие предосторожности.

Наконец, сама встреча. Мэтьюс она представлялась общим сбором. Лэнгли нужно знать, действительно ли Балави агент или он виртуозный жулик, поэтому Мэтьюс собиралась созвать всех опытных оперативников, чтобы те задавали ему вопросы и присмотрелись к языку жестов. Предполагалось, что Балави известны подробности о множестве крупных террористов и помимо Завахири, поэтому Мэтьюс необходимо было присутствие лучших специалистов по «Аль-Каиде» и «Талибану», чтобы извлечь все возможное из встречи, которая может оказаться единственным шансом ведомства допросить двойного агента, проникшего в «Аль-Каиду». Но самое главное: если иорданец действительно готов навести ЦРУ на Завахири, его надо будет кое-чему обучить и, может быть, снабдить инструментом. Техники покажут ему, как посылать тайные сигналы, сообщая, где и когда должен быть нанесен удар. Инструментарий для этого имеется, и весьма обширный, например, мобильный телефон, который может принимать и посылать цифровые фотографии, с виду совершенно обычные, но на самом деле в них закодированы географические координаты, так что после расшифровки на фотоснимке выявятся точные координаты места, где он произведен.

Был во всем этом и еще один важнейший аспект, который Мэтьюс тоже не обошла вниманием. Вызывая Балави на встречу, ЦРУ тем самым лишний раз ставит на карту жизнь агента. Значит, ведомство должно сделать все возможное, чтобы он был доволен и мотивирован. Офицер иорданской разведки Али бен Зеид поведал Мэтьюс о сложности характера своего подопечного, о его ранимом самолюбии, и она внимательно все выслушала. Приняла к сведению и то, что Балави воспитан в традициях, которые требуют при деловом общении всяческой обходительности и учтивости, а уж после десяти месяцев опаснейшей работы в Пакистане разговаривать с ним надо будет очень уважительно. Бен Зеид подчеркнул, что Мэтьюс следует обратить на это особое внимание. Прием должен быть проведен с арабской церемонностью — сперва торжественная встреча, официальное знакомство, рукопожатия и долгий обмен любезностями. Потом Балави нужно предложить угощение и медицинскую помощь. А в качестве жеста особой сердечности и для закрепления дружбы его надо поздравить с днем рождения, подарив торт. Что ж, испекли и торт — бисквитно-кремовый, с шоколадной глазурью, по собственному рецепту шеф-повара базы.

«Надо сделать так, чтобы он почувствовал себя желанным гостем», — непрестанно повторяла Мэтьюс подчиненным.

Мэтьюс все дописала, перечитала. Вместе с подразделением охраны и самим Балави во встрече будут участвовать шестнадцать человек, а может, и больше. План вышел несколько необычным, но ведь и Балави — необычный агент. То, что он сообщает, выходит далеко за рамки типичной сплетни о талибах, подслушанной где-нибудь в чайхане или на базаре. Балави обещает помочь поквитаться за 11 сентября и за сотню других громких преступлений. Очень возможно, он сумеет указать путь к полному уничтожению «Аль-Каиды».

Закончив, Мэтьюс переслала наброски плана в Лэнгли, попросив высказать замечания. Некоторые детали вызвали споры; кроме того, ей сообщили, что пришлют в помощь двоих сотрудников из Кабула — заместителя начальника тамошней базы и Элизабет Хэнсон.

Однако с ключевыми пунктами плана руководство согласилось полностью. Балави нужно защищать любой ценой, хранить от всяческого зла и беречь от дурного глаза. В общем, носитесь с ним, как с писаной торбой, велели Мэтьюс.