Тройной полярный сюжет

Капитан Росс читал отчеты таинственных отца и сына Каботов, столетия тому назад плававших к берегам Северной Америки, отчеты рыболовов и китобоев, отчеты капитанов, имен которых он никогда не слыхал. Тугая ладонь начинала сжимать сердце, и в тишине сводчатого подвала он наяву слышал задыхающийся, прерывистый голос матроса Себастьяна «Капитан! Смотрите!» Где сейчас матрос Себастьян? Спился, погиб за бортом, а может, плывет па борту торгового судна по Индийскому океану…

БАЛЬЗАМ НИКОДИМЫЧА

Белая дверь с шумом распахнулась.

– Ее высочество герцогиня Беррийская и Йоркширская,– торжественно провозгласил голос. Задрапировавшись в халат, в палату торжественно вошла Лена и надменно протянула Сашке руку для поцелуя.

– Чего шумишь? – шепотом спросил Сашка,– священный мертвый час. Главврач на цыпочках ходит. Ты как попала?

– Через печную трубу. Там вахтера забыли поставить.

– Да тихо ты… вся больница сбежится. Сашка лежал уже без бинтов и гипса.

– Экий ты пуганый после травмы стал,– беззаботно сказала она.

И опять тихо скрипнула дверь. В палату на цыпочках вошел тренер. Вид у него был как у нашкодившего мальчишки. Правая рука Никодимыча была неловко засунута в карман пальто, и пальто оттопыривалось,

– Что с рукой, Никодимыч? – спросил Сашка.

– Это так…– ответил тренер.

– Пахнет чем-то,– Лена понюхала воздух.– Какой-то гадостью пахнет.

– Не пахнет ничем, быстро сказал Никодимыч.– Саш! Поговорить надо.

– Я мешаю?

– Пожалуй, – согласился тренер.

– Зайду вечером. Мне события отягощают душу.

– Вечером не пускают.

– Пустят, – рассмеялась она. – Пока!

Тренер сумрачно посмотрел на Сашку. Потом распахнул пальто и вытащил огромную бутыль. Бутыль была наполовину заполнена темной жидкостью. Сашка зажал нос.

– Попахивает немного,– смущенно признался тренер.– Оттого и крался как вор.Скидывай одеяло. Все снимай.

– Что это?

– Средство от переломов. Незаменимая вещь. Раздевайся, говорю, Буду тереть. И тренер скинул пальто, засучил рукава.

Голый Сашка лежал на животе, вцепившись в прутья кровати. Никодимыч деловито массировал ему ноги и спину, поливая ладони адовым варевом.

– Чем запах сильнее, – приговаривал он,– тем больше толку. Веденякина кто на ноги ставил после Алма-Аты? Я. Этой мазью. А Прошкина, чемпиона Союза?

ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ

Самодельный бальзам Никодимыча оказался действительно волшебным средством. Через пять дней Сашка уже ходил по палате. Через десять выписали и безжалостный Никодимыч в первый же вечер вручил ему скакалку и выгнал в парк. В парке было просторно. Лавочки стояли заваленные снегом, и между ними лежали темные и глубокие тропинки.

Сашка долго с наслаждением вытаптывал себе площадку. По всему телу выступила испарина, но до чего же это было хорошо – шевелиться. Потом он никак не мог приладиться к скакалке. Разучился. Координация движений разладилась.

Потом Сашка все же нашел эту координацию, и… как это было здорово. Мягко хлопала скакалка по снегу, и пот заливал лицо…

А вечером он сидел в читальном зале. «Основы геотектоники», «Горообразовательные процессы», «Геоморфология». Толстые тома лежали на Сашкином столе, но сам он углубленно читал совсем другую книгу. Могучая Сашкина спина выделилась среди студентов.

– Глинка! Водякина «Педагогику» не ты забрал? – спросил шепотом какой-то студент.

Сашка молча кивнул на взятые им книги, потом показал ту, что читал: «История покорения гималайских вершин».

– А-а, малохольный,– махнул рукой студент.– Все в великие путешественники готовишься. Кто же Ведякина-то забрал?

Зашла в зал Лена. Посмотрела. Горели настольные зеленые лампы, торчали согнутые спины.

– Квадратно-гнездовая посадка науки,– с уважением вздохнула она. Увидела Сашку. Села рядом.– Ну что, последний великий. Все выучил? – Она похлопала рукой по толстой «Геотектонике».

– Угу,– не отрываясь от книги, сказал Сашка.

…Они шли по улице. Уютные кирпичные и деревянные особнячки скрывались в полумраке, стояли редкие фонари. Перед домами росли по-зимнему обнаженные деревья. Было тихо.

ПИСЬМА РОССА ИВАНУ КРУЗЕНШТЕРНУ

«…Я с нетерпением ожидал решения нашего теперешнего правительства по вопросу о моей предполагаемой экспедиции, надеясь, что смена министров, которая произошла в ноябре прошлого года, будет в мою пользу. Но теперь я с сожалением сообщаю Вам, что мои надежды не оправдались… Мне не надо объяснять Вам, как я сожалею о всем случившемся, я ведь старею и скоро уже не смогу участвовать в полярных исследованиях».

Письмо Джона Росса Крузенштерну 3 февраля 1835 г.

«Мне нечего рассказать Вам о моих экспедиционных планах, изменения, происшедшие в министерстве, положили конец почти всем научным планам в Англии».

Письмо Джона Росса Крузенштерну май 1835 г.

ТРЕНИРОВКА

На залитом солнцем склоне шла тренировка. Сашка Ивакин, бледный и осунувшийся, ступенькой поднимался вверх по склону. Он останавливался, смотрел на солнце, жмурился и улыбался. Потом снова медленно поднимался.