Троица. Будь больше самого себя

Ну а если мы посмотрим на другой полюс «социальности/асоциальности» и представим себе человека, которому всегда было наплевать, что там в этой его группе происходит, как и кто в ней друг к другу относится?

Что если он с раннего детства не испытывал никакого особого удовольствия от обнимашек, да и сам никого и никогда обнимать не торопился?

Социальным вниманием и эмоциональным участием со стороны других людей он, скорее всего, будет обделён. Но, положа руку на сердце, ему «и не очень-то этого хотелось»: не нравлюсь я вам – и прекрасно, меньше будете ко мне приставать со своими глупыми обнимашками.

Социальные связи и отношения будут занимать его куда меньше, чем других людей. При этом, его социальные компетенции, даже если они и окажутся неплохими за счёт сверхмощного интеллекта, вряд ли покорят сердца других членов стаи.

Казалось бы, просто реакция на объятья… Вроде мелочь какая-то, правда? Но в результате навык прочтения чувств другого человека, способность понимать его желания и мотивы, умение выстраивать эмоционально-тёплые отношения с другими людьми у одного человека зашкаливают, а у другого – почти не формируются.

Индивиду с низкой потребностью в социальном взаимодействии всё это социальное житьё-бытьё, все эти «чувства», «душевные терзания», вполне возможно, будут даже в тягость. Всё, что нам непонятно, кажется странным и неестественным, неизбежно вызывает напряжение и раздражение.

Разговоры «ни о чём» и пустопорожнее «бла-бла-бла» – разве можно это вытерпеть? Ему и в голову не приходит, что некоторые люди общаются «ни о чём» не ради каких-то практических целей, а просто потому, что, ощущая социальную общность с собеседниками, они чувствуют себя счастливыми.

Отношения с другими людьми он будет выстраивать формальные: «деловые», «рабочие», «товарищеские», «конструктивные» – то есть рациональные, как «мыслитель» (по И. П. Павлову).

Необходимость коммуницировать с другими людьми «удовольствия ради» будет вос-приниматься им как своего рода повинность, наказание, которое надо просто перетерпеть.

Такому человеку реально сложно поверить, что другие люди стремятся проводить время друг с другом не из-за недостатка ума и не по принуждению, и не поскольку «традиция такая», а просто потому, что им это нравится.

Как это может нравиться? – «мыслителю» непонятно. Если «по делу», если ради какой-нибудь новой интересной информации, или обязательств ради, то – да, он готов потерпеть всех этих людей вокруг себя.

Но «просто так», а если ещё у них какие-то «дурацкие проблемы» – нет: это, как ему видится, немножко попахивает безумием, пусть даже и лёгким.

То есть буквально один фактор, связанный с отношением к физическому контакту[15], способен радикальным образом повлиять на выраженность нашего социального инстинкта (или, как его ещё называют, иерархического инстинкта, инстинкта самосохранения группы).

В результате, мы получаем реально разные типы людей. В каком-то смысле, это люди и правда с разных планет:

• у тех, у кого иерархический инстинкт выражен сильнее, будет больше социальных навыков (способность к взаимопониманию, эмпатии, чувственному сопереживанию, потребность в социальной поддержке и признании, уважении; они будут тяготиться, если другой человек в их присутствии расстроен или обижен и т. д.);

• у тех, у кого социальный инстинкт (или инстинкт самосохранения группы) выражен еле-еле, отношения с другими людьми будут носить больше формальный характер, в их отношении к отношениям (прошу прощения за тавтологию) будет куда больше «рациональности», «здравого смысла», «чёткости», что внешне может восприниматься их антагонистами по данному инстинкту как безразличие, чёрствость, холодность, безэмоциональность, высокомерие и т. д., что не так.

Впрочем, обо всех этих особенностях и нюансах поведения разных нейрофизиологических типов мы поговорим чуть позже.

ДОЧКА КАК ПАПА