Специалист увлекается длинными рассуждениями, из которых я понимаю, что волки, например, очень легко обучаемы, поскольку живут стаями — некий проклятый Гржимек, имя которого старик занудно повторяет мне по буквам, написал об этом целое исследование, — они привыкли подчиняться тому, кто обладает авторитетом, даже если это человек. С кошками, львами и тиграми дело обстоит иначе: кошки часто бывают невероятно упрямыми и ничего не делают без вознаграждения. Но в конце концов все зависит от социального типа животного.
— От социального типа? — спрашиваю я, акцентируя вопросительную интонацию, как плохой актер.
— У нас ведь об этом очень мало сведений. Одна из теорий утверждает, что тролли, как и львы, объединяются в микрогруппы и у них наблюдается какое-то подобие иерархического подчинения. А вот тигры, например, организуют свою жизнь по территориальному признаку.
Тигр охотится в одиночку и не допускает других зверей на свою территорию. Может быть, конечно, тролли подчиняются вожаку, как шимпанзе, сообщество которых только кажется неорганизованным, а на самом деле им руководит крупный самец. Он имеет право первым обладать самками, входящими в союз. Но это предположение основывается только на том, что конвергентная эволюция животных, пользующихся передними конечностями как руками, коснулась не только внешнего вида.
Все это не очень-то прибавило мне ума, но тут голос моего собеседника оживился.
— Лучших результатов можно добиться, дрессируя животное с раннего детства, умело распределяя поощрения и наказания. Я как-то слышал о прирученном тролле, которого перед войной показывали на ярмарках, — думаю, это он красуется теперь в зоологическом научном музее в Тампере.
Я вздрагиваю, вспоминая о звере за стеклянной витриной, с его выражением полной покорности. Прирученный тролль.
— После того, что произошло в Йоэнсуу и Куопио о крупных хищниках стали много говорить.
«В Йоэнсуу и Куопио?» — спрашиваю я себя, ничего не понимая.
— Для какого издания вы пишете? — спрашивает он, но я уже повесил трубку.