Тролли тоже плачут (СИ)

— И при этом возглавляешь в парламенте партию ярых ксенофобоф?

— Стой-стой, — лорд поднял ладонь, как будто отгораживаясь от Росса. — Позволь мне самому догадаться. Кто-то убивает или измывается над этими обезьянами. И ты решил, что я к этому руку приложил?

Собственно, такая прозорливость детектива нисколько не удивила. Василий был кем угодно, но только не дураком. А два и два сложить действительно несложно.

— Друг мой… Позволишь мне тебя так называть, хоть ты и отрёкся от нашей дружбы? Так вот, друг мой, мои политические убеждения и реальность никак не связаны. Они даже и не пересекаются.

Алекс молчал, не спеша комментировать.

— Видимо, ты слишком давно не бывал в обществе и несколько отвык, — альв одарил «друга» ещё одной тонкой улыбкой. Впрочем, тут же спрятав её за краем пойманного в воздухе бокала. — Как ты изволил заметить, я возглавляю в парламенте партию ксенофобов. Изящно сказано, не поспоришь. Хотя я её называю кружком по интересам. Ведь в нем состоят представители самых разных течений и официального статуса он не получила…

— Какое это имеет отношение к интересующему меня делу?

Росс сам поразился своей нетерпеливости. Помнится, раньше он без труда выносил подобные разговоры. В высшем свете просто неприлично сразу переходить к делу, не наплетя сперва словесных орнаментов.

— Минуточку, мой любезный гость, — изящно, как балерина, взмахнул фужером Василий. — Так вот, мы просто представители, скажем так, парламентёров, придерживающихся единых, вполне материальных, а не политических, заметь, интересов. Согласись, что статьи бюджета, новые налоги или финансирование армии от политических взглядов никак не зависят. Но при этом все мы должны оставаться в том течении, в котором плывём. И как же нам договориться? Объединиться под трескучим лозунгом! Раньше это было: «За честь короны!» или «Спасём Родину!». Сейчас: «Троллей в зоопарки, крысюков в резервации!». Завтра, может быть: «Любители пива губят нацфонд!». Или какой-нибудь подобный идиотизм. И пока старичье посмеивается, поглядывая на нас свысока, мы всё уже решили, поделили, распределили. Осталось только вложить дельные мысли в лысые головы наших «вождей».

— То есть, на самом деле ты троллей любишь? — усмехнулся Росс, которому, почему-то, вдруг стало муторно.

— Да чхать я на них хотел! — возмутился Василий. — Мне что тролли, что дубовые рощи. Ещё раз говорю — это просто ширма.

— Ну, а разве ширма не требует иногда активных действий? Так сказать, подтверждения трескучих лозунгов реальным актом?

— Александр, ты в своём уме? — занервничал альв. — Одно дело с казной мухлевать. И совсем другое с уголовщиной связываться. Ты думаешь, я стал бы себя так подставлять? За кого ты меня принимаешь?

— За лорда Василия из рода Золотой Зари, — заверил хозяина Росс, вставая.

Он чувствовал себя полным и окончательным идиотом. И не потому, что сам не додумался до всей этой околополитической мути. Представить, будто альв, даже в угоду собственным убеждениям, совершит поступок, способный ему навредить — бред! Да он козла, скорее, под хвост поцелует. Особенно, если это поможет продвижению.

— Последний вопрос, — сказал Алекс, надевая цилиндр. — Ты ничего не слышал об Ольге?

— О ком? — бедный лорд даже вином поперхнулся. И побледнел ещё больше, став голубее фаянса собственной ванны. Впрочем, видимо это помогло ему вспомнить альву. — Она… объявилась?

— Нет, я просто так спросил, — вежливо улыбнулся детектив.

— Ты всегда был странным, — заверил его лорд, глядя на Росса настороженно.

Кажется, в этой ванной комнате не только управляющий «Следа» жалел, что затеял эту встречу.

* * *

Каро одёргивала себя, но всё же посматривала на госпожу Горх. И поражалась схожести мужских вкусов, которые, кажется, от расы не зависели. Хотя, может, дело было и не во вкусах. Какая самка сможет дать обильное потомство? Широкобёдрая. А без проблем выкормить его? Пышногрудая. Но при этом спутница жизни должна отличаться отменным здоровьем и лишний жир, как известно, свидетельствует об обратном. Значит, талия обязана быть тонкой. Длинные ноги… Ну, возможно, это признак того, что женщина от врагов убежать сумеет.

Правда, на оправдание больших глаз, непременно синих, длинных волос, обязательно блондинистых, аккуратных носиков и пухлых губ фантазия теурга стопорилась. Ну, ладно губы. Мягкие, наверное, целовать приятнее. А целовались в Элизии теперь все. Даже те, чьих предков от такого действа брезгливо передёргивало. Ну, ладно пышные и блестящие волосы. Тоже признак здоровья. Но длинные-то почему? А глаза с носом?

Так или иначе, а всеми признаками женской красоты госпожа Горх обладала и даже в избытке. То есть, хватило бы на пару женщин. Глаза не синие, а сапфировые. Волосы не блондинистые, а цвета вызревшей пшеницы да ещё и с золотом. Грудь… Кормилицей бы ей быть профессиональной.

Собственно, падчерица походила на мачеху. Но так же бронза золото напоминает: оба металла жёлтенькие и блестят.