Трон фараона

– Копии, друг мой, копии! – Месье Якба радостно потер руки. – Есть у меня один хороший знакомый, молодой человек, художник-академист. Ради заработка он иногда делает для меня копии. Всегда удивляется: кому, мол, нужна эта мазня?

– Еще вопрос. Петосирис? Пьер Озири… Вы его тогда, в Париже… того?

– Не успел. – Якбаал отмахнулся. – Похоже, вы его тогда и предупредили… когда явились подменить сокола. Не так?

– Так, – хмыкнул Максим.

– Петосирис – заметная фигура в масонской ложе, – с некоторой долей зависти протянул его собеседник. – Первая степень посвящения. Я не достиг и половины.

– А что такое? Неужели выгнали? Ай-ай-ай!

– Полно вам издеваться, друг мой! Вон, смотрите, уже пришли.

На углу усаженного тополями широкого бульвара Рошешуар и рю де Мартир высилось недавно выстроенное кирпичное здание цирка Фернандо. Бывший пустырь, где еще два года назад стояла лишь матерчатая палатка-шапито, нынче преобразился и выглядел основательно и вальяжно. Широкие двери, газовые фонари по углам, разноцветные афиши – «Мадемуазель Ла Ла», «Сестры Вартенберг» и прочие звезды.

У входа уже толпился народ – не только богема и буржуа, но и мастеровые, парами и с детьми, веселыми смеющимися компаниями, редко – поодиночке.

Купив билеты, Якбаал и Макс расположились в среднем ряду, сразу за компанией орущих школьников. С улицы казалось, что освещение в цирке довольно тусклое – электричество еще не использовалось, горели газовые рожки, в свете которых красный купол здания казался каким-то коричневато-багровым, цвета запекшейся крови.

Народу постепенно становилось все больше и больше – выходной день! – и партер, и ложи были заполнены до отказа.

– Что, вы полагаете, жрец сейчас выйдет на арену в качестве фокусника? – недоверчиво прошептал Макс.

– Не он сам. Подручные – «Люди змеи». Кроме того убийцы, Рукастого Тимофео, которого вы неплохо угостили ударами, у них имеются и другие. Акробаты, фокусники… В антракте мы пройдем за кулисы в числе прочих зрителей.

– И они сразу позовут нам Сетнахта! – юноша хмыкнул.

– Нет, мы сами за ними пойдем. Незаметно, сзади. Здешние сектанты не очень-то осторожны. А сегодня выходной, воскресенье – они наверняка устроят мистерию.

– Так мы же знаем где!

Якбаал скорбно поджал губы:

– Нет, друг мой. Там, под фонтаном Медичи, – лишь небольшая статуя. А где-то в подземельях имеется и настоящий храм! Кто-то из сектантов явно служит в инспекции каменоломен.

– Но как мы…

– Они напялят балахоны… И мы тоже. Это – знак.

– А если…

– Я же говорил: «Люди змеи» весьма беспечны, потому что наглые. Эх, только бы мы не опоздали! Сокол украден… значит, жрец уже может быть… А, вот они! Видите тех женщин, фокусниц?

Максим присмотрелся:

– Так это…

– Да, это они. Подручные Сетнахта. Значит, он еще здесь.

– Чего же он ждет? – удивленно спросил юноша. – Ночи?

– Боюсь, что – жертвы! О, полагаю, он хочет уйти красиво, напоследок ублажив демона кровью.

– Мерзость какая, бррр! – Молодой человек передернул плечами и вдруг застыл.

Взгляд его, словно зачарованный, уперся в арену… нет, в акробатку, точнее, в танцовщицу…

Их было три – три юные девушки в коротких белых туниках. Две – златокудрые, с молочно-белой кожей, а третья…

Третья – смуглая, красивая, стройная, с милым вздернутым носиком и черными глазами, вытянутыми к вискам…

Максим смотрел и не верил сам себе…

Он узнал бы ее из тысячи, из миллиона…

Тейя!!!

Это была Тейя!!!

Глава 13 Бал в Мулен де ля Галетт Весна 1876 г. Париж

Бойцы сошлись на бой, и их мечи вокруг

Кропят горячий пот и брызжут красной кровью.

Те игры страшные, тот медный звон и стук —

Стенанья юности, растерзанной любовью!

Шарль Бодлер. «Duellum». Пер. Эллиса

За кулисами было темно, лишь сквозь закрытые по неизвестной причине ставни пробивались тоненькие лучики багрового закатного солнца. Подойдя к распахнутой двери, юноша заглянул в гримерку. У окна, опираясь на кресло, стояла девушка в разноцветном трико.

– Тейя! – Максим подбежал к ней, схватил за руку…

– Стой где стоишь! – грубый повелительный голос прозвучал резко, словно выстрел.

Юноша обернулся и увидел позади ухмыляющегося Рукастого с револьвером в руке. За ним виднелись еще две женщины – тоже вооруженные.

– Шевельнешься – и я стреляю! – криво усмехнулся акробат-убийца. – Не в тебя, в нее.

Он качнул стволом в сторону Тейи, которая вела себя сейчас довольно странно – черные глаза ее были широко распахнуты и блестели, на губах играла слабая улыбка. То ли ее чем-то опоили, то ли сделали какой-то укол…

– Свяжите его, – между тем распорядился Рукастый, и две женщины – сильные, мускулистые, как видно, тоже из цирка – ловко стянули Максиму руки.

Ремень или какая-то прорезиненная веревка… лонжа?

На улице слышались веселые голоса и выкрики, в коридоре тоже стоял гул, так что выстрел вряд ли заметили бы, тем более не обратили бы внимания на крик о помощи.