Трон Люцифера. Краткие очерки магии и оккультизма

Береза в этом заупокойном поминальнике замечательна лишь тем, что из нее делают метлы, на которых летают ведьмы, хотя согласно ирландской версии для этой цели лучше всего подходит бузинный прутик. Ветки ивы помогают девушкам распознать будущих женихов.

Здесь все смешалось: библейская символика и средневековое чернокнижие, реликты античных верований, друидизм и современная знахарская практика. Оно и понятно, потому что с помощью растений, которые давали сильнейшие яды и уже забытые нами целительные средства, магические действия обретали наглядную силу.

Специалисты считают, что' еще в глубокой древности «чародейные травы» выращивали в специальных садах. «Орфическая Аргонавтика» (IV-V вв. н.. э.) рассказывает о том, как собирала колдовские растения и вырывала «ядовитые клубни» прекрасная волшебница Медея, подарившая леверному Язону золотое руно.

Яд и здоровье. Исцеление через смерть. Здесь тот же принцип всеобщей симпатической связи. Змея Эскулапа, склонившаяся над чашей, готова замкнуть алхимическое кольцо. Дряхлому свинцу, металлу Сатурна, чтобы возродиться в сверкании злата для жизни вечной, предстояло умереть в запечатанной реторте.

Очевидно, практика добывания ядов, в чем особенно преуспел царь Митридат, наложила отпечаток и на оккультные представления. Вопреки универсальному принципу, магическими свойствами наделялось не только растение в целом, но и его плоды, семена, корни. Если в яблоне видели намек на загробную жизнь, то яблоко - символ первородного греха и непременный атрибут сказок - означало непреодолимый мирской соблазн. Желтый цветок горчицы занимал в символическом списке скромное место, но горчичное зернышко воплощало мистическое всеведение.

В базельском (1581) издании поэмы Макра «О свойствах трав» есть поразительное по экспрессии описание неизвестного колдовского цветка:

Женщиной эта трава справедливо, читатель, зовется,-
Как у виперы язык, губы - змеиным чета.
Черный же корень ее источает запах козлиный,
Ассафетиду затмить запах способен такой.
Блещет листвы белизной, прикрывается крепкой повязкой,
Черный рождает цветок трижды, четырежды там.
Мрачные дарит плоды с семенами зловредного свойства,
Многим достойным они могут беду причинить,
Гнев распаляя, они разрывают и братские узы,
Дружбу умеют разбить наглым своим языком:
Делают так, что своих ненавидят родителей дети,
И на погибель острят зубы они без конца.
Сеют раздоры, растущие вечно, и сладостью порчи
Ложь и коварство вокруг сеют, как змеи, они.
Степень шестая у ней теплоты и степень седьмая
Сухости,- значит она ядов жестоких сильней.
Вырыть ее из земли,- ты поверь мне,- нелегкое дело,
Мужество в деле таком должен явить человек…

Этот отрывок в переводе Ю. Ф. Шульца помещен в комментарии к изданной на русском языке книге Одо из Мена «О свойствах трав».

«Идентификация этого растения с каким-либо современным видом остается неясной»,- лаконично комментируют специалисты эти дышащие гневом и страстью поэтические строки. Не берусь судить насчет идентификации, но то, что мы видим перед собой исчерпывающий мрачный образ всей черной магии, для меня несомненно.