Трон лжи

Всего через три часа бывший сторожевой крейсер присоединился к флоту и занял место в строю среди других кораблей легиона. Он сменил не только хозяев, но и имя: теперь корабль назывался «Безбожная песнь».

Лучи холодного солнца начали гаснуть, и скованная льдом горная гряда, над которой на геостационарной орбите стоял флот легиона, погружалась во тьму. На поверхности планеты наступала ночь; наконец, когда все было готово, прозвучало сообщение по общей вокс–сети флота. Голос говорил на мертвом языке, который больше не использовал никто из живущих – за исключением разобщенного братства, собравшегося здесь.

— Акриос тошаллион. Джассис рас’спата форфеллайаш. Каш’шалл’ка.

Октавия посмотрела на Септима; они оба находились в ее изолированной каюте на носу «Завета крови».

— Что он сказал?

— Это… нелегко перевести.

— Сделай одолжение, это же важно. Что он сказал?

— «Месть с приходом ночи. К рассвету позор легиона будет забыт».

— Не понимаю… Зачем собрался флот? Что такого сверхценного в этом периферийном мире?

— Я бы тебе ответил, если б знал! Никогда не видел столько кораблей легиона вместе. Если бы я не видел это собственными глазами, то вообще не поверил бы, что такое возможно!

Септим подошел к ряду смотровых экранов, занимавших целую стену; постукивая пальцами затянутой в перчатку руки по поверхности экрана, он указывал на корабли разных типов и размеров:

— Это суда снабжения, в основном прометиевые танкеры. Вот эти, должно быть, суда для перевозки невольников – войсковые транспорты Имперской Гвардии, захваченные Повелителями Ночи за прошедшие годы. Это военные корабли легиона: вон там – «Предвидение охотника», а вот «Свежеватель», собрат «Завета крови». А этот корабль – «Змей из черного моря», один из древнейших флагманов легиона. Считалось, что он пропал в Покрове Гадеса. На одних только линейных кораблях, наверно, тысяч десять, а то и двенадцать Астартес.

— Я и не предполагала, что у них столько воинов!

— Нет записей, указывающих точную численность легиона; думаю, даже Возвышенный этого не знает. И это только те корабли, которые оказались достаточно близко, чтобы ответить на призыв. Даже так получается, что это собрание исключительной важности, сравнимое с крестовыми походами Магистра войны!

Септим замолчал, наблюдая, как корабли, словно звери, стряхивающие блох, сбрасывают бессчетное множество десантных судов. К планете помчались десантные капсулы, и каждая при входе в атмосферу пылала, как метеор. За ними последовали десантно–штурмовые корабли и тяжелые транспортные челноки – они скользили сквозь облака, спускаясь к поверхности по исполинской дуге, и от нагрева их корпусы светились оранжевым.

Подошедшая Октавия так же изумленно рассматривала флот, не в силах остановить взгляд на какой–то одной детали. Зрелище было столь грандиозным, что не укладывалось в голове.

— Они не посылают на поверхность транспорты с людьми. Ни рабов, ни культистов.

— Температура на Урии-3 50 градусов ниже нуля, а ночью и того холоднее. В этих условиях и без укрытия могут выжить только Астартес.

— И сколько их высаживается?

— Думаю… Кажется… Кажется, что все.

9

Десантная капсула, врезавшись в землю, подняла столб снега и камней. Края ее темного корпуса раскалились докрасна, и от керамитового покрытия с шипением исходил пар. С механическими щелчками открылись затворы, наружу вырвались струйки пара, и рампы, словно лепестки распускающегося цветка, тяжело опустились в слякоть, в которую превратился снег от жара воющих двигателей.

Талос первым вышел из капсулы и сквозь красные линзы шлема внимательно осмотрел горный проход, лежавший впереди. Авточувства приглушали рев ветра до терпимого уровня фоновой помехи. Земля содрогалась вновь и вновь – сейсмическое эхо от посадки других капсул, приземлявшихся по всей тундре. Небо уже потемнело от спускавшихся десантных и штурмовых кораблей, боровшихся с предательскими воздушными потоками.

На краю ретинального дисплея Талоса замигала идентификационная руна: Меркуциан, хотя из–за потрескивания вокса все их голоса звучали похоже.

— Мы бы и сами впятером справились. Братья, только посмотрите: в небе черно от «Грозовых птиц» и «Громовых ястребов». Сколько воинов легиона присоединится к нам, девять тысяч? Десять? Чтобы вести эту войну, они нам не нужны.

Затем, когда отряд уже двигался по снегу, высветилась руна Ксарла – ярко и настойчиво:

— Он, конечно, жалкий убюдок, но он прав. Эта честь полагалась нам. Это мы проделали всю работу. Мы неделями торчали на той убогой планете, следили за тем ничтожным культом, ждали, пока каллидус проявит себя.

Талос неодобрительно хмыкнул. Меркуциан, угрюмый даже в лучшие дни, всегда и во всем видел только мрачную сторону; что касается Ксарла, то он доверял лишь членам собственной банды – да и то далеко не всем.

— Мы здесь не ради личной славы, это отмщение всего легиона. Остальные тоже заслужили право быть здесь, так пусть их Когти присоединятся к нам.

Ни одна руна не замерцала в ответ. Талос удивился, что остальные не стали спорить, но к удивлению примешивалась и благодарность.