Трон между светом и тьмой

— Мерзость, ты что творишь⁈ Ты еще жива⁈ Это хорошо. Живи тогда! У нас с тобой еще реванш!

Красавица повернулась к бродяге и заговорила чарующим голосом, от которого для Гарамат перестал существовать весь мир вокруг, и он лишь следил за ее губами:

— Скиталиц… Мираж… Сон… Протектор… Еррантес… Хватит бегать от своей судьбы… Сделай шаг… Всего лишь немного двинуться вперед…

Гарамат ничего не видел вокруг, кроме манящих губ. Тут наваждение исчезает, а девушка резко отклоняется назад от кинжала, что метил ей в лицо:

— Ты псих⁈ Кто же на девушку с ножом бросается⁈

Бродяга зло подметил:

— Ты демон. Еще и извращенка с необузданной фантазией. Меня такое пугает больше, чем вызывает желание.

В этот момент на небольшой пятачок плеши в лесу выбежали первые преследователи, красные, вспотевшие и злые. Гарамат начал от них отступать в сторону. Те оскалились:

— А что это за девушка в ваших грязных лапах?

Гарамат буквально наяву видел, как все мысли его преследователей занимает похоть. Он бросил взгляд на девушку, и снова для него перестало существовать все, и остались лишь изгибы ее тела. Манящие. Прекрасные. Совершенные. И тут мир заполнила боль. Гарамат схватился за пах, запоздало осознавая, что произошло. Бродяга его ударил от всей души. Не давая прийти в себя, он потащил Гарамата дальше в лес, не забыв прихватить сундучок. Который всучил в лесу бывшему лорду и тот вцепился в него, быстро забывая обо всем вокруг.

Прошел, наверное, еще час когда Еррантес вывел их к старой реке. О ее возрасте можно было судить по глубокому провалу, который она намыла в скале. Гарамат посмотрел вниз и резко отпрянул от края. Там было пять-шесть человеческих роста. Бродяга сел на край и уставился вдаль. Гарамат смотрел из стороны в сторону:

— Что дальше⁈ Ты должен был увести меня от преследователей! Спасти от Виктора!

Бродяга поднял руку:

— Я должен был охранять лагерь. Я охранял. Должен был выследить дроу. Я выследил. Вывести тебя из-под ножа твоего Виктора. Я вывел. Я свое слово сдержал.

Гарамат заморгал глазами:

— Отлично. Ты сдержал свое слово. Ты идеальный исполнитель. Давай обсудим, сколько будет стоить провести меня в княжество.

— Оно мне надо⁈

Гарамат сделал шаг к бродяге:

— Еррантес. Ты отличный исполнитель, я превосходный организатор. Пойдем к ближайшему князю. С моими мозгами и твоими руками, мы за пару месяцев получим…

Гарамат перешел на возвышенный тон:

— Замок. Богатство. Слуг. Рабынь, что исполнят любой каприз.

Тут он присмотрелся к бродяге и увидел безразличие. Гарамат ему столько предлагал, а тому плевать. Он обратился к памяти и вспомнил, что и раньше видел это скучающее лицо. Еррантес отвернулся от него и, смотря на реку, задал странный вопрос:

— Долго еще⁈ По-моему, лучший момент уже упущен.

Гарамат краем глаза уловил движение и повернулся к лесу. Оттуда выходил неизвестный, скрытый странным плащом с фиолетовыми линиями, и лицо его было не рассмотреть в тени. Вот он распахнул плащ. Гарамат видит сегментированный доспех из стали, закрепленной на кожи. Неизвестный скинул капюшон и следом маску. Гарамат смотрел на свою госпожу. Перестало иметь значение все в этом мире. Толстяк вдруг вздрогнул и, быстро распахнув сундучок, зачастил:

— Вот! Вот оно! Здесь много больше, чем я у тебя украл! Молю пощады! И я принесу тебе столько же…

Танисса медленно и элегантно сняла лук с крепежа на колчане. Гарамат бросился к бродяге, попытался того схватить, уронив сундучок и рассыпав все алмазы:

— Спаси! Я все, что угодно для тебя сделаю.

Но Еррантес увернулся от захвата и быстро отошел в сторону. Гарамат снова уставился на Таниссу. Его сердце бешено колотилось и, казалось, оглушало его. Он пал на колени:

— Молю… Пощады…

По его лицу текли слезы. Гарамат неожиданно физически оказался в том дне. В Крепости Бессмертных. Он смотрел на наконечник стрелы и просто повторял без конца, не в силах выдумать, что-либо:

— Пощады… Пощады…

Танисса натянула медленно тетиву и тихо заговорила, но Гарамат слышал каждое слово:

— Я прощаю тебя за ложь. Ты показал мне мою глупость. Я прощаю тебя за предательство. Ты показал мне мои ошибки.

Гарамат чувствовал, словно в самый страшный шторм увидел лучи солнца. Танисса продолжала:

— Я прощаю тебе твою низость. Ты показал мне мою слепоту.

Гарамат весь превратился в надежду. Он уже буквально видел это солнце, что навсегда разгонит шторм. Танисса продолжила речь:

— Я прощаю твою жадность. Ты показал мне ошибки моей щедрости.

Гарамат улыбнулся весь обратившись в надежду. Танисса продолжила:

— Я не прощу того, что ты оставил меня в живых.

Гарамату показалось, будто прямо над его головой прозвучал глас божий в виде чудовищного раската грома. Танисса завершила речь:

— Я не прощу твоей глупости! Ты оставил в живых убийцу! Убийцу, что никогда не забудет предательства!

Гарамат бросился молить:

— Я не смог! Я не мог убить тебя! Мы столько вместе прошли! Ты моя первая любовь! Я не смог поднять руку на тебя!

Танисса за миг до того, как отпустить тетиву:

— Не лги! Жадность тобою руководила.