Трон сломленных богов

– Не вини его. Есть причины, по которым он не может контролировать эту часть себя.

– Да, я не раз видела эту часть.

– Кажется, это подходящее время для вас обоих.

Я рассмеялась и сделала глоток вина.

– Как ты… – Реджи сделал паузу, словно в его голове промелькнула тысяча вопросов, – себя чувствуешь?

Я наклонила голову.

– Переживаешь о моем благополучии?

Он молча ждал моего ответа.

– Если я говорю, что со мной все в порядке, я чувствую себя виноватой, потому что ее здесь нет, а когда я смотрю на них и на то, как они счастливы и добры, мне становится еще хуже из-за того, сколько вреда я им причинила.

– А потом?

Я смотрела, как Самкиэль направляется на кухню. Даже отсюда я слышала их смех.

– И тогда я чувствую себя холодной и безжалостной, потому что знаю, что та часть меня, которая почти уничтожила Онуну и Йеджедин, никуда не исчезла, даже если теперь я не могу вызвать огонь или изменить свой облик. Зверь все еще внутри меня, особенно учитывая мои угрозы выпотрошить Винсента.

– Тебя это расстраивает?

Я покачала головой:

– Нет, впервые за долгое время я знаю, кто я такая. Я себе нравлюсь. Я беспокоюсь о других. Я остаюсь по-прежнему вспыльчивой и знаю, что, если кто-нибудь попытается причинить ему боль, я разорву их на куски, а после засну как ребенок. Итак, – я наклонила свой бокал, произнося тост, – я чувствую множество вещей.

Улыбка Реджи – первая настоящая улыбка, которую я видела на его лице, – засияла чуть ярче.

– Я не ожидал от тебя меньшего.

– Это делает меня монстром?

Реджи покачал головой:

– Нет, это делает тебя защитницей.

Я поставила стакан на каменные перила и потерла руки. Глаза Реджи метнулись к ним, словно он чего-то ждал. Я взглянула на свои ладони. Никакого пламени, ни единой искры, но Реджи смотрел на них так, словно они вот-вот вспыхнут. Прежде чем я успела задать ему вопросы, стеклянная дверь дома широко распахнулась.

– Почему ты здесь одна? – спросил Ксавье, поднимаясь в беседку.

Я повернулась, чтобы сказать ему, что я не одна, но Реджи уже исчез. После него не осталось даже тумана.

Я приподняла бровь:

– Ты за мной следишь?

– Я слежу за порядком. Кроме того, ты отказалась играть в игру Кэмерона.

– Шпион.

Ксавье засмеялся и подошел ко мне, держа в руках тарелку с тортом и две вилки.

– Будешь?

Они все были чертовски милы. Я к этому не привыкла и сомневалась, что когда-нибудь привыкну.

Ксавье слегка улыбнулся и просто ждал, его глаза были полны надежды и доброты. Я не осознавала, что это меня тяготит, и не планировала поднимать эту тему, но слова вылетели сами собой:

– Прости за пожирателей снов. За то, что они заставили тебя увидеть.

На лице Ксавье отразилось удивление.

– Передо мной еще никогда не извинялся Иг’Моррутен. В основном они пытались меня убить или съесть.

– Ну, еще не вечер.

Ксавье засмеялся и взял вилку, отломив небольшой кусочек торта.

– Однако эта угроза в адрес Винсента была довольно забавной. Его нечасто ставят на место. Иногда ему это не повредит.

– Я серьезно. Насчет извинений. – Я облокотилась на перила позади меня. – Самкиэль вас любит, всех вас. – Я замолчала, чтобы сделать глубокий вдох. – Причинить боль вам означает причинить боль ему, а я этого не хочу.

Ксавье слегка поклонился.

– Что ж, для меня это большая честь.

Он прислонился к перилам рядом со мной, и мы наблюдали за остальными на кухне. Кэмерон сделала какой-то странный жест, и Имоджин рассмеялась. Винсент закатил глаза. Все таскали со стола закуски. Самкиэль, как всегда, искал меня. Увидев, с кем я, он остался с Логаном и Неверрой.

– Когда Самкиэль впервые собрал нас вместе, нам пришлось нелегко. Мы ужасно боялись сказать или сделать что-то не то. Для большинства из нас находиться под властью богов было неприятным опытом. Особенно для Винсента.

Я сглотнула.

– Да, я об этом слышала.

– Обычно он не такой грубый. Думаю, он просто тебя боится.

Я кивнула:

– Он имеет на это право. Как и все вы.

Ксавье замер.

– Я долгое время оберегала Габби, после того как наши родители умерли. Она была моей единственной семьей, и я ее очень любила. Потом я ее потеряла. Я яростно защищаю то, что мне дорого, и потеря сестры только усугубила склонность к чрезмерной опеке. Если бы у меня были мои силы, я бы вырвала язык Винсента только за то, как он разговаривал с Самкиэлем. Без раздумий. Самкиэль добрый, милый и очень заботливый. Он хороший и не заслуживает такого обращения. Ни от меня, ни от семьи, ни от кого-либо еще.

Ксавье даже не дрогнул, пристально наблюдая за Кэмероном. Он протянул мне тарелку.

– Понимаю.

Я взяла вилку и отломила кусочек торта.

– Солнечный свет, – сказал он.

Я кивнула, пока мы наблюдали за двумя разными дорогими для нас людьми.

– Солнечный свет.

Когда ночь вступила в свои права, все начали собираться домой, Неверра жестом подозвала меня к себе, роясь в сумочке.

– Я успела как раз вовремя, – прошептала она, протягивая мне маленькую коробочку. – Это отличная идея, и нам с Логаном потребовалось всего несколько часов, чтобы найти будку.

– Я рада, что Логан больше не злится. Извини, что втянула тебя в неприятности.

Она отмахнулась: