Трон Знания. Книга 1

– Этого в камеру.

Страж посмотрел толстяку в отёчное лицо с опухшим носом и оплывшими губами. Опешив, коротко кивнул:

– Здрасте…

Вскоре начальник прииска при свече писал сам на себя докладную: сколько чего присвоил, за какой период. Малика и Адэр разместились в приёмной за столом. Даен смешно хмурил брови, стараясь казаться грозным, однако лучистые глаза предательски выдавали мягкий нрав.

– Пьянство всему причина, – говорил страж. – Получают «кот наплакал» и все «слёзы» пропивают.

– А если я цифру не помню? – раздался голос начальника.

– Лучше написать больше, чем меньше, – ответил Адэр. – И я прощу ошибку.

– А потому разборки, воровство, иногда убийства, – продолжил Даен. – Взять бы за шкирник, встряхнуть что есть мочи, и в лоб, чтобы горилку из памяти выбить. – Ударил кулаком по столу и развёл руками. – Не могу! Жетон, будь он неладный, не позволяет. Если мокрое дело, то да, сразу под замок. А если подерутся мужики или лопату стащат, или мешок картошки… Ежели всех в искупительные поселения отправлять – бабы с детишками с голоду помрут. Смотрю я на это… Одно название – страж порядка.

– Написал, – донеслось из кабинета-камеры.

– Перечисли имущество родни.

Прозвучали тихие стенания.

Страж почесал затылок:

– У него родственников – вся Богатая улица. До утра писать будет.

По крыльцу прогрохотали башмаки, в комнату вбежала растрёпанная женщина в добротном платье. На шее сползшая с головы косынка узлом набок, на поясе фартук в муке, в руке скалка. Подлетела к столу и скалкой по нему хрясть, аж стёкла в окошке звякнули.

– Ты что ж это, палач, творишь, – напала селянка на стража. – Порядочного человека бить? Я ж тебя, изверг, самого за решётку закрою!

Даен выставил перед собой руки:

– Тётя Фаня, не кричите. Мы во всём разберёмся.

На пороге камеры появился начальник:

– Фанечка… Золотце…

Женщина выронила скалку, бросилась мужу на шею, заголосила:

– Люди добрые! Да что ж это делается! Вашего кормильца бьют, а вы о ступеньки носки сбиваете.

С улицы донёсся гул, будто кто-то разворошил гнездо диких пчёл. Малика занервничала. Даен подошёл к окну, нахмурился. И лишь Адэр рассматривал разбитый кулак с таким видом, словно только что услышал забавный диагноз врача.

Со словами «Да мы сейчас вас…» селянка кинулась к двери.

– Я конфискую дом, – сказал Адэр.

Уже взявшись за дверную ручку, Фаня обернулась:

– Какой дом?

– Ваш.

Уперев руки в бока, селянка двинулась к Адэру:

– Ты кто такой?

– А вашего сына отправлю в приют…

– Да кто ты…

– …Если ты не замолчишь.

– Фанечка, делай, как он говорит, – проблеял начальник.

Не переставая оглядываться на Адэра, она приблизилась к мужу:

– Да кто он такой?

– Он страшный человек. – Начальник обхватил жену за плечи и разрыдался. – А я плохой человек.

Адэр сжал-разжал кулак, неторопливо прошёл через комнату, приоткрыл дверь. Перед крыльцом собрались люди, одетые с иголочки.

– Родня?

– Родня, – призналась Фаня.

Адэр вернулся на своё место, сложил на столе руки:

– Если не разойдутся, я конфискую их имущество.

У Фани подкосились ноги. Начальник подтолкнул её к двери:

– Делай, как он говорит.

Через пять минут начальник и его жена сидели перед свечой. Тихо переговариваясь и всхлипывая, заполняли бланк подписки о невыезде из селения.

– Почему на улице так воняет? – спросил Адэр у Даена.

– На какой улице? У нас их три: Рабочая, Богатая и Главная.

Адэр прикинул в уме: на Богатой живёт родня начальника, на Главной находятся разного рода заведения…

– На Рабочей.

– Там что ни развалины, так отхожее место. Мужики идут с трактира и заскакивают. Улица длинная, пока домой донесёшь.

Начальник с женой положили перед Адэром бумаги.

– В приисковую контору ни ногой, пока не приедет комиссия, – сказал он. – Если сбежите, найду.

Взял докладную и опись имущества. Долго изучал их, потирая подбородок. Какое-то время сидел, глядя на начальника, а тот сдувался прямо на глазах, беспрестанно вытирая то лоб рукавом окровавленной рубашки, то ладони о добротные, но словно пожёванные коровой штаны.

– Даю две недели, чтобы вернуть украденные деньги.

Толстяк схватился за сердце:

– У меня нет таких денег…

– Родные помогут, – усмехнулся Адэр.

– А если откажут?

– Без суда и следствия отправишься в тюрьму.

Фаня привалилась плечом к мужу и еле устояла на ногах.

– Без суда нельзя, – прошептала Малика.

– Проводи их, – приказал Адэр Даену и, когда за супружеской четой и стражем закрылась дверь, повернулся к Малике. – Что ты сказала?

– Он имеет право на защиту.

– Кто так решил?

– Наказание назначает суд.

Адэр схватил её за локоть и притянул к себе. Его глаза полыхнули гневом.

– Я – закон, я – суд. Мне продолжать?

Малика вырвалась и отскочила к окну:

– Вы Всевышний?

– На этой земле – да!

– Всевышнему потребовалось семь дней, чтобы сотворить мир. Вам же хватит минуты, чтобы его разрушить.

Подлетев к Малике, Адэр вскинул руку. Она сжалась в ожидании удара. А он указал в окно:

– Ты это называешь миром?

– Они другого не знают!

– Здесь жалость неуместна.

– А справедливость?

– Ты часто с ней сталкивалась?

– Нет. Но хотелось бы.