Троны Хроноса (Империя тысячи солнц - 5)

Голубой блик в одном из зеркал возвестил о появлении Ваннис в небесно-голубых одеждах, с бриллиантовой пряжкой в высоко поднятых волосах.

Элоатри сложила руки на груди.

- Зачем вы это делаете? - спросил идеально поставленный, музыкальный голос Ваннис.

- Контекст этого часа - любовь, - ответила Элоатри. По точеному лицу пробежала гневная искра.

- Не надо меня высмеивать.

- Но это правда, - развела руками Элоатри. Ваннис, наклонив голову, ответила жестом вежливой иронии. - Я не шпионю, - продолжала Элоатри. - Я наблюдаю и могу поделиться своими наблюдениями, если попросят.

Грациозный жест Ваннис выразил отрицание.

- Вы каждый день посылаете сюда своего человека, и он всегда поет одно и то же. Я знаю, что это метит в мой адрес, - но с какой целью?

- Этим словам несколько тысяч лет, дитя мое, - сказала Элоатри, снова складывая руки. - Тема представляется мне подходящей для ваших пятичасовых дискуссий, и мои молодые послушники говорят, что их вклад послужил источником многих интересных диалогов.

Драгоценные камни на шее Ваннис сверкнули - признак затрудненного дыхания.

- Не кажется ли вам, что в словах наших предков заложена большая мудрость? - Элоатри прочистила горло и запела снова:

Любовь долго терпит, милосердствует,

Любовь не завидует;

Любовь не превозносится, не гордится...

- Разве любовь и религия - не оксюморон [Сочетание слов, логически противоположных друг другу.]? - прервала Ваннис.

...Не бесчинствует, не ищет своего, Не раздражается, не мыслит зла...

- Что мудрого может изречь по этому поводу монах, - голос Ваннис звучал холодно и резко, - даже живший четыре тысячи лет назад?

Не радуется неправде, а сорадуется истине;

Все покрывает,

Всему верит,

Всего надеется,

Все переносит...

Элоатри остановилась перевести дыхание. Ваннис ждала - ее глаза стали темными от эмоций, залегающими где-то в глубине.

- Неужели вы действительно верите, что сексуальный опыт дарует мудрость? - мягко спросила Элоатри. - Или что у людей, избирающих целомудренный образ жизни, нет ни ума, ни сердца?

Ваннис молчала.

- Мне не дано знать, что такое союз двух людей, проявляющий лучшее, что в них есть, - но и вы не узнаете этого, если будете принимать обладание за любовь.

- Что вы хотите этим сказать? - Голос Ваннис резал как алмаз.

- Я наблюдаю за вами издали с того самого дня, как мы видели высадку рифтеров на Пожирателе Солнц. Я видела, как вы плетете сеть вокруг Панарха, чтобы принудить его поступить против собственной воли. Вы вложили в эту сеть все - ваш ум, вашу волю, ваши способности; все, кроме любви.

- Но я люблю, - еле слышным шепотом произнесла Ваннис.

- Нет, не любите. И он не будет чувствовать любви, вырываясь на волю.

Ваннис пошла было прочь, но обернулась, колыхнув юбками.

- Это угроза?

- Конечно же, нет, дитя мое. Я не говорила с ним об этом и не стану. Но... неужели вы думаете, что он ничего не знает о вашей деятельности? Чем другим может быть торжественный прием, оказанный рифтерскому синдику, если не великодушным жестом по отношению к вам?

Ваннис повторила свое отрицательное движение.

- Это просто политический ход.

Элоатри покачала головой и сказала, не прибегая на этот раз к пению:

- "Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится".

- Я уже слышала это, когда была маленькая, - сказала вдруг Ваннис, стиснув руки так, что костяшки побелели. - Я помню, что будет дальше: "Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал". Вы хотите сказать, что я веду себя как ребенок?

- Я хочу передать вам письмо, - сказала Элоатри, и ее сердце забилось сильнее помимо ее воли.

Драгоценности в волосах Ваннис дрогнули.

- Корабли, приходящие сюда, помогают связать воедино различные части ДатаНета. В числе прочего я получила ответ на запрос, который послала вашей матери. Ее ответ - это то, что вы слышите здесь каждый день вот уже несколько недель.

У Ваннис побелели губы.

- "Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, когда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а когда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше".

Элоатри поклонилась Ваннис, поклонилась и пошла прочь.

Когда Ваннис вернулась из Галереи Шепотов, уже стемнело. Время, проведенное в дороге, она использовала, чтобы оправиться от шока, который вызвало в ней переданное через Верховную Фанессу послание от матери. Первой реакцией Ваннис был гнев, по он всего лишь послужил отдушиной. Элоатри к нему безразлична, и он не поможет понять, почему мать передала ей именно это - и именно таким путем.

Пока что следовало утешаться двумя фактами: мать жива и способна поддерживать связь, какую бы жизнь ни вела. Это открывало массу возможностей в будущем.

В ее будущем. О своем я еще должна позаботиться.

Ваннис медленно шла по мощеной дорожке к анклаву. Пришло время поговорить с Брендоном наедине.