Тропа до звезд (СИ)

Но как же тяжело сделать шаг! Всего один шаг, даже не лоцманский — а просто выйти за дверь, держа перед собой оружие, и нажать на спуск. Потому что человек, стоящий в коридоре, тоже почти наверняка вооружен. И у него может быть отнюдь не гражданский станнер. Всего один шаг до смерти. Ну хорошо, не до смерти, по крайней мере, не такой уж неминуемой — только лишь до шанса умереть. Погибнуть — и утащить за собой всех остальных. Всех пассажиров, весь экипаж, плюс, возможно, случайные жертвы на поверхности планеты. Пускай в обычной, мирной жизни обыватели вызывают в лучшем случае неприязнь. Но нельзя же махнуть на них рукой и сбежать?

Признаться, идея искушала. Саймон сжал губы в нитку и помотал головой. «Нет, — сказал он самому себе, и на место секундной слабости пришло знакомое раздражение. — Хрен им, а не побег. Почему? Да потому что. Из гордости. Из вредности. Потому что если ты Фишер — ты не бегаешь. Ты идешь и делаешь свой шаг. Вперед».

И с этой мыслью он вывалился в коридор.

Парень, ковырявшийся в некоем устройстве, больше всего напоминавшем мусорную урну, начиненную неудачными экспериментами кружка «Юный Техник», успел обернуться. И даже потащить из креплений на поясе нечто подозрительное. И начать выкрикивать предупреждение. Но все-таки у Саймона была фора.

Тело свалилось на мягкое покрытие пола. Лоцман не шибко изящно скорчился за тумбой с проводами и взял пять секунд на отдышаться. «Так, — мысленно похвалил он себя, — не все фотоны еще пропиты по кабакам. Выберусь — загоню свою тушку в спортзал. И перестану филонить курсы выживания. И вообще».

Лицо оглушенного казалось знакомым. «Кто-то из персонала машинного отделения», — вспомнилось Саймону. Любопытно, что считать личную метку тоже не выходило — у «пиратов» в команде явно имелся толковый хакер. Возможно, именно его он сейчас и завалил.

Урна, мерцающая индикаторами, вызывала закономерный интерес. По всему выходило, что это именно на ее цифровой совести лежал саботаж генераторов и лоцманских способностей. Однако следовало поторопиться — до входа в плотные слои атмосферы, даже если капитан последует совету Саймона и придаст кораблю ускорение «по старинке», оставалось всего ничего. Сверившись с пространственным чутьем и убедившись, что остальные диверсанты еще не в курсе потерь, Саймон направился в сторону пассажирского отсека.

Тут становилось сложнее. Судя по ощущениям, практически возле заднего — относительно пилотской кабины — входа сидел какой-то здоровяк. И он был на взводе: крутил головой и сжимал кулаки. К слову, за подобную детализацию на курсе четырехмерной сенсорики ставили «выше всяких похвал» и рекомендовали пообщаться с ректоратом о карьере в спецслужбах. Но Саймон плевал на игры особистов — особенно учитывая ранние этапы истории лоцманов. Главное, что сейчас он практически видел своего противника.

Ближе к носу корабля, между обоими рядами кресел стоял еще кто-то. Невысокий, не очень внушительной комплекции. Стоял, похоже, спиной к Саймону. Это оказалось удачей.

Вдох, выдох. Зайти на счет «три», шаг вправо, навестись на амбала, выстрелить. Его прикрывает спинка кресла, поэтому главное — не дать нырнуть за нее окончательно. Потом шаг влево, поймать коротышку в прицел, еще выстрел. И можно заняться пилотом. Выдох, вдох. Ну, «поехали!», как говорил святой Гагарин.

Здоровяк действительно оказался нервным. И неплохо тренированным. Когда зашипели приводы дверей, он успел вскочить и даже выстрелить в проем. Увернулся лоцман исключительно благодаря дару— и все той же «выживальщине». «Спортзал», — напомнил он себе, ныряя в сторону. «Тренировки», — ехидно прошелестело где-то в затылке, вслед за влепившимся в переборку зарядом. «Лучший инструктор с рекомендациями», — родилось и утвердилось в глубине души титанованадиевое намерение.

Автоматика не подвела, руки — аналогично. Амбал изогнулся и осел на то же сиденье, с которого его сорвала тревога. Саймон потратил мгновение, чтобы удостовериться, проверил индикатор заряда и переключился на коротышку…

Которого не было.

Еще мгновение оказалось бездарно профукано на совершенно неуместное удивление. А потом небольшая, но крепкая ладонь рубанула лоцмана по кисти — и все завертелось.

Тут никакой заслуги в том, что остался жив и цел, он себе приписать не мог. Действовать пришлось исключительно рефлекторно — и, если объективно, получилось так себе. Когда Саймон после резкого броска все же сгруппировался и откатился по проходу, то понял, что около десятка секунд отчаянно сражался с невысокой, но крайне энергичной и серьезно настроенной девушкой. Та сощурилась, тряхнула короткими, густого медного цвета кудряшками и снова прыгнула на противника.