Тропа. История Безумного Медведя

– Не торопись отомстить врагам. Наберись терпения. Сегодня погибли только те, которым так было суждено – вот что он сказал, и я был удивлён таким словам. – Красящий-Подбородок-Красным был черезчур уверен в своих силах и в непобедимости своих воинов. Теперь они истекают кровью.

Он велел мне остаться у него в палатке, и я подчинился. Мой ум находился в полном смятении: так долго спавший во мне воинский дух вновь пробудился и я готов был схватиться с любым сильным и яростным врагом, но внутри Стучащего Ногами исходило нечто такое, что я вдруг понял, что должно произойти что-то очень важное для меня.

Стучащий Ногами усадил меня напротив себя и протянул мне раскуренную трубку. Он сказал, что в ней – не обычный табак, смешанный с ивовой корой, а совсем другая трава. Это был подарок странствующего старца, который в дни молодости Стучащего Ногами пришёл в наши края с юга, из страны народа, который делает свои жилища из глины и лепит их одно на другое возле отвесных скал. До этого мне однажды пришлось побывать на церемонии Колдовского Корня, которую проводили индейцы племени Понка, приехавшие заключить с нами мир. Каждый из них привёз с собой небольшой свёрток, где хранились священные плоды. Те люди носили в волосах жёлтые перья дятла. Они опускали плоды в посуду с горячей водой и пили настой. У всякого, кто выпивал хотя бы один глоток, скоро начинались видения. Но Стучащий Ногами протянул мне трубку с куревом.

После нескольких затяжек я увидел, как внутреннее пространство типи расступилось, а затем сделалось огромным, как небо. Исчезли границы палатки, в которой я сидел. Стучащий Ногами пропал. Я услышал далёкие голоса, повторяющие моё имя. Я поднялся и пошёл на их зов.

Вокруг, куда ни брось взгляд, тянулась снежная пустыня. Небо висело низко и было очень темным. От земли к небу и от неба к земле то и дело пробегали яркие полоски молний, но звука грома не слышалось. Неожиданно до меня донеслось негромкое пение. Снег передо мной ударил фонтаном, и в его хлопьях появился танцующий дряхлый старик. Старик начал кружиться передо мной, и его накидка из мягкой белой кожи поднялась от кругового движения и превратилась в перья. Слова песни повторялись:

Люди не поймут, люди не поймут.
Они охвачены сном.
Ты ступай Тропой Сердца.
Не смотри на других,
Потому что люди не поймут.

Иногда лицо танцующего останавливалось и пристально смотрело на меня, но тело его продолжало кружиться. Это было страшное зрелище. Несколько раз я замечал, как черты его лица видоизменялись и он становился похож то на Красного Лося, то на Стучащего Ногами, то на некоторых других знакомых мне Лакотов. Внезапно вокруг нас выросло семь высоких прямых деревьев. На них совсем не было ветвей, но на самых вершинах тонкие веточки образовывали подобие шара.

Танцор внезапно остановился, и накидка его свернулась, как водоворот, но не замерла, а продолжила своё движение и, подобно смерчу, понеслась дальше, ударяя каждое дерево. И семь деревьев превратились в семь великанов. Они были совершенно голые, но я не мог понять, мужчины они или женщины.

В этот момент старик присел на корточки и сделался крохотным, как карлик и даже меньше. Но его тело было не уродливым, а хорошо сложенным.

– Это тело – твоё. Вглядись получше! – воскликнул старик.

– А это твой собственный дух! – он обвёл руками вокруг себя, указывая на великанов.

Тут в него со всех сторон полетели стрелы и стали тыкаться в его руки, ноги, спину. Я почувствовал боль от ударов острых наконечников. В следующее мгновение кости мои и суставы захрустели. Что-то давило на меня и одновременно разрывало на части.

– Тело всегда будет страдать. Оно слишком мало, оно ничтожно по сравнению с тем, что его окружает. Оно обязательно умирает. Но дух твой вечен, потому что он является дыханием Творца. Помни: чтобы ты ни делал для своего тела, как бы ни украшал его, как бы ни ублажал, оно потеряет всё это. Как бы сильно оно ни было, как бы много подвигов ни совершило, оно всё равно превратится в прах.

В это мгновение я поднялся вверх и увидел под собой множество погребальных помостов, на которых покоились кости людей. Они заполняли всё пространство от горизонта до горизонта. А небо сплошь состояло из лиц, которые невозможно ни запомнить, ни разглядеть. Они перетекали одно в другое, они выплывали ко мне и превращались в огромные глаза, они кипели, как грозовые облака. Мне казалось, что все они есть одно-единственное лицо, но их было много.