Тропа небытия (СИ)

Тимофей Печёрин Тропа небытия

1

Времени мало.

Поднявшись вечером на вершину башни, я вижу в сумерках россыпь огоньков. Не звезд, нет. То во множестве горят походные костры по другую сторону от городской стены. И мне не требуется прибегать к особым умениям, недоступным большинству, чтобы представить, едва ль не увидеть людей у этих костров.

Вижу их, пахнущих чесноком, перегаром и застарелым потом. С засаленными патлами, похожими на гривы старых львов, и клочковатыми грязными бородами — приютами для вшей.

Буквально вижу, как эти люди сидят, лениво обмениваясь грубыми шуточками или разговорами на низменные темы. Кабы псы или даже шакалы обладали даром речи — примерно такие же слова мы услышали бы и от них.

Сидят… увешанные железом с головы до ног. Отчего в разгар солнечного дня чувствуют себя так, будто живьем угодили в адские котлы.

О да! Я позволю себе это мелкое злорадство. Имею право. Как и все жители Дийлата. И других городов, где ступила нога этих грязных мужланов, привыкших трусливо прятать тела под тяжелыми доспехами.

Пришельцы с севера, которых язык не поворачивается назвать гостями. И не только потому, что явились они без приглашения. Даже слабоумному попрошайке из грязного переулка, норовящему беседовать с ишаками проезжающих мимо торговцев, понятно: никто не приходит с добром, бряцая оружием.

Да и если на то пошло, с добром вообще мало кто из попирающих землю готов прийти хоть к соседу, хоть на другой край света.

Сначала из других городов и поселений доходили до нас разные слухи об этой закованной в железо орде и об их бесчинствах. А теперь пришельцы с севера явились сюда.

Как я слышал, в их землях всякий, кто способен нацарапать собственное имя, уже считается грамотеем, а умеющий связать больше двух слов — мудрецом. Обладатель же подлинного знания, глубокого и разностороннего, почему-то оказывается безнадежным грешником и прислужником адских сил, противным Всевышнему. А потому достоин смерти и последующих вечных мук.

Вот и обрекали без устали жители северных земель истинных мудрецов и людей, постигших великие искусства, на муки и смерть; обрекали, пока не загубили, похоже, всех у себя на родине. Чтобы потом прийти за этим же в наши города.

Но разве можно, чтобы знания и искусства обернулись во зло и вред людям — что и есть самый главный грех? Почему? И как невежество, напротив, может быть во благо? Коль сам Всевышний вначале времен принес свет, разогнавший тьму над миром, то почему нам, смертным, должно пребывать во тьме дикости, незнания и суеверий?