Тропа первая

— Я не верю, что Элен согласилась, — не ответил ни на один вопрос Ривен. Ведь в чем-то Ланьер прав, парень сам собирался предложить девушке что-то подобное. Но он надеялся пробудить в ней те же чувства, что горели в его душе. Как же жалко, что в Элен нет ни капли магии, он не задумываясь женился бы на ней, невзирая на отсутствие приданого.

— Я дал ей время на раздумья. Но уверен, она все взвесит и согласится, — произнес Ланьер вслух, а про себя добавил: «Ведь деваться ей некуда». Лорд пошел по своим делам, собираясь отдать ряд распоряжений слугам, а именно привести в порядок шубу и еще кое — какие вещи, что остались в замке от бывшей жены. Странно, но спустя год, воспоминания о Ларе не вызывают той ярости, что прежде.

Ривен смотрел вслед другу и недоумевал, как он мог так долго ошибаться на его счет? Неужели Элхард всегда был прав? Жаль, что его сейчас нет в замке, Ривену как никогда нужен был совет. К Элен парень не пошел, ему было стыдно смотреть девушке в глаза. Ведь он никак не может ее оградить от домогательств Лана. А еще его чуточку страшила вероятность того, что Элен могла обрадоваться предложению лорда. Ривен не раз был свидетелем тому, как женщины буквально вешались Ланьеру на шею, предлагая себя с расчетом на благодарность мага. Да еще эти глупые слухи среди простых обывателей, что плотская любовь с магами продлевает молодость и жизнь. Нет, если маг — целитель, или его любовь сильная, он способен делиться со своей партнершей энергией, но жизнь она не продлевает. На такое способны только драконы для своей пары.

Я не знаю, сколько сидела на кровати, обняв собственные колени и поливая их слезами. За небольшим окном давно стемнело, а у меня не было сил и желания встать закрыть дверь на засов. Да и зачем? Если Ланьер решит ворваться и изнасиловать, то задвижка меня не спасет. На душе было муторно, понимание того, что помощи мне ждать неоткуда еще больше усугубляло мое депрессивное состояние.

А может, я зря отказываюсь? Ведь если все оформить правильно, то через полгода я буду дома. Гарантий же того, что я смогу найти подходящего мага самостоятельно и заплатить ему за портал, нет. Да и терять мне нечего, свою невинность я подарила Денису, достойному и любимому мужчине. А во внешности лорда даже есть что-то привлекательное. Тогда же почему мне так тошно от одной этой мысли? Почему я не могу переступить через себя, наплевав на гордость и самоуважение? Не потому ли, что у меня кроме этого ничего не осталось? Что только они дают мне силы не отчаиваться и искать выход? А его как раз и нет. Мне некуда уйти, я ничего не знаю об этом мире, у меня нет даже зимних сапог и верхней одежды. Мне остается, согласиться на предложение лорда. Умная девушка так бы и поступила. К чертям гордость! Когда я вернусь домой, никто об этом эпизоде не узнает, а мнение местных жителей меня совершенно не волнует. Ну почти не волнует. Надо соглашаться. Надо. Но это говорит разум, а душа знает — не смогу. Не приду, не скажу, не лягу покорно на кровать. Я всегда считала себя умной, но сейчас как никогда понимала, что это не так. Я глупая, гордая девчонка и этого не изменить. Что ж, у меня есть неделя, чтобы собраться и покинуть замок. Кто знает, возможно, замерзая где-нибудь под елкой, я буду жалеть о своем решении, но оно будет мое, а не какого-то сволочного лорда.

* * *

Вещи мне принесли на следующий день, два паренька смущаясь, занесли сундук ко мне в комнату. Я спросонья не сразу поняла, зачем они вообще ко мне пришли, впервые за три недели проспала. То что раньше будить никто не пришел, уверило меня в мысли — слухи в замке распространяются быстро и меня уже записали в любовницы лорда. Но недаром говорят, что утро вечера мудренее, мир уже не казался таким мерзким, как вчера. Да и ситуация не была совсем уж безвыходной. Раз уж от готовки меня освободили, то я могу заняться побегом вплотную. В первую очередь шитьем тулупа. Мне же главное до селения дойти, а там разберусь. То есть надо озаботиться теплыми вещами и провиантом, а за палаткой и спальником я схожу к машине.

Почему-то в своем плане я совершенно упустила из виду диких зверей, как оказалось впоследствии, зря.

В сундук я все-таки заглянула. И первое, что я в нем увидела — длинная песцовая шуба. Если до этого у меня и возникала мысль прихватить себе кое-что из этих вещей, то глядя на шубу, решила ничего не брать. Не хватало еще, чтобы меня обвинили в воровстве. Хотя сапоги взять придется, в своих осенних ботиночках по снегу я далеко не уйду. Судя по платьям и обуви, хозяйка сего гардероба была женщиной высокой и худощавой. Сапоги мне были велики на два размера, но этому я как раз порадовалась. Я собиралась сшить в них вкладыши из остатков чехлов.