Тропа волка

— Ну что ж, я не забуду об этом.

Анна Бернстейн стояла посреди гостиной рядом с Гаджини. Они озирались по сторонам.

— Боже, сказала Анна, — как в лавке мясника!

— Интересуетесь, что здесь произошло, старший инспектор? — спросил Фергюсон. — Что ж, я поведаю вам. — И он все рассказал, а когда закончил, она глубоко вздохнула, в порыве чувств подбежала и поцеловала его в щеку. — Это все Диллон, — заключил он.

— Да. — Она снова бросила взгляд на Моргана и Луку. — Похоже, он не берет пленных.

— Снаружи еще четверо, моя дорогая.

Анна вздрогнула: через стеклянную дверь входили Диллон и Гаджини. Итальянец остановился, глядя на лежащего Луку, и покачал головой.

— Не думал, что доживу до этого дня. В Палермо не поверят, что он мертв.

— А вы выставьте его в витрине в открытом гробу, как поступали с уголовниками на Диком Западе, — посоветовал Диллон.

— Диллон, ради Бога! — произнесла Анна.

— Анна, вы считаете, что я поступил плохо? — Диллон пожал плечами. — Это животное жирело не только на азартных играх, но и на наркотиках и проституции. Он в ответе за растление тысяч. Так пусть же горит в аду! — Он повернулся и вышел.

В Пунта Раиса шел дождь, а они ждали в офисе. В дверь заглянул Лейси.

— Готовы к полету, как только прикажете.

Гаджини сопровождал их к выходу из ангара и вышел с ними на поле.

— Странно все это получилось, бригадир. Когда я сообщал вам о «Чунцинском соглашении», мне казалось, что я делаю вам одолжение, а в конце концов вы оказали мне величайшую услугу. Вы избавили меня от Луки.

— Не я — Диллон.

— Не слишком расстраивайтесь, майор, — угрюмо заметил Диллон. — Завтра утром его место кто-нибудь займет.

— Верно, — подтвердил Гаджини, — но все равно это победа. — Он протянул Диллону руку: — Спасибо вам, друг мой. Я сделаю для вас все, что смогу, стоит вам только попросить.

— Я запомню это.

Они пожали друг другу руки, Диллон поднялся по трапу в «лир» и сел на одно из задних сидений. Фергюсон разместился напротив, а Анна рядом. Они пристегнули ремни, и моторы заревели. Несколько минут спустя они пронеслись по взлетной полосе и поднялись в воздух. Достигнув высоты тридцать тысяч футов, они вышли на крейсерский режим.

Лицо Анны было серьезно, и Диллон с вызовом спросил:

— Что-нибудь не так?

— Ничего удивительного: я устала, день был тяжелый, и я все еще чувствую запах пороха и крови, Диллон. Мне это совсем не нравится. — Внезапно она взорвалась: — Боже, вы только что убили шесть человек. Шесть, Диллон! Разве это вас не беспокоит?

— Что я слышу? — удивился Диллон. — Интерпретацию событий в духе доброй старой хасидской морали: когда тебя бьют по щеке, скорее подставляй другую?

— Ладно, перестаньте, я сама не знаю, что говорю. — Было видно, что она искренне расстроена.

— Тогда вы, возможно, взялись не за свое дело? — спросил Диллон. — На вашем месте я бы подумал об этом.

— А кем вы видите себя, может быть, палачом от имени общества?

— Ну вот что, вы, оба, прекратите! — Фергюсон открыл дверцу бара, вынул оттуда бутылку шотландского виски, налил в пластиковый стаканчик и протянул Анне.

— Выпейте. Это приказ!

Она глубоко вздохнула и протянула руку за стаканом.

— Спасибо, сэр.

Фергюсон налил щедрую порцию в другой стаканчик и передал его Диллону.

— Попробуй-ка и ты.

Диллон кивнул и отпил большой глоток, а бригадир налил порцию себе.

— Мы заняты делом, старший инспектор, постарайтесь запомнить это. Но, разумеется, если вы чувствуете себя несчастной и желаете вернуться к обычным обязанностям…

— Нет, сэр, — перебила она, — в этом нет необходимости.

Диллон снова потянулся за бутылкой и налил себе еще, а Фергюсон произнес:

— Хотел бы я знать, что случилось с той несчастной молодой женщиной…

— Черт ее знает! — отозвался Диллон.

— Самая настоящая сумасшедшая, — проговорил Фергюсон. — Это ясно как Божий день, но это не наша забота.

Он закрыл глаза и откинулся в кресле.

В это самое время Аста подъезжала к воротам виллы Луки. Она дала долгий сигнал, и за воротами появился охранник. Увидев ее, он поспешно открыл ворота, она въехала и остановилась у дома. Когда Аста вышла из машины, дверь открылась, и на пороге появился слуга Луки, Джорджо.

— Синьорина, вы одна? Капо и синьор Морган приедут позже?

Она могла сказать ему правду, но почему-то не сделала этого. И тут же поняла почему. Пока Лука жив, она может пользоваться его властью, а эта власть ей нужна.

— Да, — ответила она, — капо и синьор Морган остались в Валдини по делу. Свяжи меня с пилотом «лира». Как его зовут?

— Руффоло, синьорина.

— Да, правильно. Разыщи его и скажи, что я должна вылететь как можно скорее. Еще свяжись с нашим человеком в аэропорту. Там должен быть «лир» из Англии. Возможно, он уже улетел, но пусть о нем разузнают все, что только можно.

— Разумеется, синьорина.

Он поклонился, проводил ее в дом, закрыл двери и поспешил к телефону.

Она налила себе вина и встала у окна, глядя на террасу и потягивая из стакана. К ее удивлению, Джорджо вернулся очень быстро.

— Я разыскал Руффоло, синьорина, он уже на пути сюда, и вы были правы, английский «лир» улетел. На нем были два пилота и три пассажира.