Тропа волхвов

– Прошу, проходите! – она жестом хозяйки предложила ему первому войти в комнату.

– Да! – выдохнул Яша восхищенно, заглядывая в ванную и две комнаты. – Это не Америка! Это лучше!

Горничная, удивленно глянув на него, улыбнулась, и на ее щечках появились прелестные ямочки.

– Чувствуйте себя как дома, Яков Семенович! Если вам что-нибудь понадобится, достаточно снять трубку телефона. Выход на город через двойку. Завтрак в восемь, обед в час, ужин в семь вечера, на первом этаже. Если захотите перекусить или выпить – позвоните, и вам все принесут! – она вопросительно посмотрела на него.

– А можно узнать, где мои друзья?

– Они в соседних с вами комнатах! Олегу Павловичу оказали медицинскую помощь, и он сейчас спит! Алина Владимировна после ванны тоже прилегла отдохнуть!

– Ну, тогда порядок в танковых войсках! – улыбнувшись, сказал Яша. – Спасибо, дорогая!

Когда горничная закрыла за собой дверь, Яша бросил свою спортивную сумку к большому трюмо и глянул на себя в зеркало.

– Да! Видок у тебя еще тот, дружище! Наверное, если бы персонал не был предупрежден, то тебя бы и к воротам поселка близко не подпустили.

На столике под трюмо лежала пластиковая ключ-карта от комнаты. Повертев ее в руках, он положил ту на место. Большая, светлая комната с высокими потолками, украшенными лепниной и хрустальной люстрой. Посередине комнаты стоял небольшой круглый стол и четыре мягких кресла вокруг него. «За таким хорошо в карты играть! – определил Яша. – Нужно будет вечерочком сообразить партеечку в Кинга!»

Большой кожаный диван так и манил усталое тело в свои объятия, но Яша решил сначала осмотреться, а потом уже как «карта ляжет!». У противоположной стены стоял небольшой, но массивный канцелярский стол темного дерева, под зеленым сукном. На нем красовалась вычурная настольная лампа сталинских времен. Под стать ей был чернильный прибор и переворачивающийся настольный календарь. На столе красовался стилизованный под старину телефонный аппарат. За столом стояло кожаное кресло с высокой спинкой. Да! В таком кресле, наверное, уютно вечером посидеть и выкурить трубку хорошего табаку!

Через высокую стеклянную дверь он вышел на широкий балкон с пузатыми каменными перилами. А какой вид открывался с балкона! Оказывается, дом стоял на возвышенности. Ниже, за деревьями, была видна река с идущим по ней пассажирским теплоходом. Дальше, за изумрудными лугами, белел полосой березовый лесок. За ним, вдали, уже были видны башни высоток Москвы. От дома в сторону реки вели парковые дорожки, на которых стояли красивые, старинные скамейки. Даже фонари вокруг дома и в парке были стилизованы под старину.

– Лепота! – все, что смог сказать Яша. – И почему моя фамилия не Абрамович?

Во второй комнате оказалась спальня. Комната была немного меньше первой, но тоже достаточно просторной. Прямо напротив входа у стены стояла двуспальная кровать с тумбочками и ночными лампами у изголовья. Справа у окна и выхода на балкон стоял журнальный столик с горкой фруктов в хрустальной вазе. Возле столика стояли два кресла. Слева от кровати стоял большой зеркальный платяной шкаф. Когда Яша открыл его, то поначалу даже опешил! В шкафу висели чьи-то вещи. На плечиках висели три костюма с брюками. Черный, серый и темно-синий. Отдельно висел полевой камуфляжный костюм. Серый импортный плащ и теплое полупальто. На нижней полке в коробках оказались две пары туфлей – черные и коричневые. Полевые ботинки – берцы и новая пара беленьких кроссовок. На верхней полке лежали спортивная шапочка, камуфлированное кепи, серая с полями шляпа и темно-серое кепи. На полочках аккуратными стопками лежало нательное белье, пачки новых носков и стопки рубашек в целлофановой упаковке. До него, наконец, дошло! Это же надо было так одичать на гражданке, что совсем вылетело из головы, что это все ему предоставлено по спецнорме вещевого обеспечения. «Вот теперь я начинаю чувствовать, что опять вернулся на службу! Родина спать положит камушком и подымет калачиком! Как говаривал старшина в училище!»

Приняв ванну, он облачился в пушистый махровый халат и со спокойной совестью завалился спать. К ужину никто из друзей так и не вышел.

В семь утра в дверь его номера постучали мягко, но настойчиво. Открыв дверь, Яша увидел не менее очаровательную, чем вчера, горничную. В отличие от вчерашней, у этой личико светилось приветливой улыбкой, и в это солнечное утро как нельзя больше гармонировало с окружающей обстановкой.

– Доброе утро, Яков Семенович! Через пять минут у вас утренняя пробежка с инструктором! Он будет ждать на дорожке парка. В восемь часов завтрак! В восемь тридцать – встреча с Борисом Андреевичем в библиотеке! Доброго вам дня! – блеснув белозубой улыбкой, она грациозно удалилась.

– Ну, что же? – он критически посмотрел на себя в зеркало. – Да! Что гражданская жизнь делает с человеком? Появилось брюшко! Мешки под глазами! Небритый! Нестриженый! Ужас, летящий в ночи! – дал он определение увиденному в зеркале.