Тропами горного Черноморья

Невольно сопоставляю впечатление от этой картины с тем гнетущим чувством, которое вызвал у меня утомительный поход к Энгельмановой поляне по нижней тропе через Грушевый же хребет. Правда, тогда был дождь и вечно ненастные спутники - Гоша с Сюзей. Наверное, в хорошую погоду да с веселыми людьми и тот путь неплох. Но все равно эти два маршрута несравнимы. На нижнем нет такого кругозора, когда можно видеть весь фронт горных колоссов от Аибги до Агепсты.

И хотя верхний маршрут связан с лишним подъемом и спуском, и поход по нему удлиняется на день, ясно, что водить туристов к Кардывачу надо только этим путем.

Аишха очень похож на Аибгу. Такой же, если смотреть с юга, однообразный луговой хребтина с пологими вырезами седловин и почти не кульминирующими пиками. Монотонный крутой склон изборожден как бы стремительно струящимися лощинами. Лишь нижние пятьсот-шестьсот метров над Мзымтой одеты пихтовым лесом. Весь южный склон исчерчен коровьими тропками и выглядит поэтому, как и у Аибги, горкой-моделью для изучения топографических горизонталей. Да и стержневая вьючная тропа так же бежит вдоль всего Аишха по высотам 2200-2300 метров, и так же нанизаны на нее Группочки пастушеских балаганов.

Один из таких балаганов делаем своей базой. Утром поднимаемся на Главный хребет. Перед нами "порученный" нам горный мир. Любую его деталь, поэтичную или прозаическую, мы одинаково обязаны заметить и истолковать.

Когда-то я ощутил переход от единичных впечатлений туриста к более широким восприятиям краеведа, к профессиональным интересам туристского работника... Теперь передо мною следующий скачок: я не только коллекционирую красоты, я объясняю, смотрю на них холодным аналитическим взглядом. Вот перед глазами скальная громада - вершина северного склона, так напрямик когда-то и названная неизобретательным топографом: Скалистая. Раньше, кажется, ахнул бы, онемел бы от восторга, впервые увидав ее кручи. А теперь - не кощунствуем ли мы с Володей и Наташей, если уже через минуту спорим друг с другом о количестве и высоте цирков на ее страшных склонах?

Впрочем, нет, все равно мы не холодные аналитики. Мы только быстрее схватываем картину в целом, а значит, полнее постигаем и ее величие.

У наших ног обрываются кручи заповедных северных склонов. Они тоже, как у Аибги, изрезаны крутостенными цирками, и к днищу каждого из них гребень обрывается отвесами. В цирках несколько скромных горных озерец. Нам неоткуда было взглянуть на кручи Аишха с севера, но, видя цирки, легко воображалось, каким нагромождением пирамид выглядел оттуда этот кажущийся с юга монотонным хребет.

За Мзымтой еще могущественнее возносится оскаленная Агепста, а на севере, за вовсе неведомой мне долиной Безымянки, высится не менее внушительный лесисто-луговой хребет, значащийся в заповеднике под ненанесенным на карты названием "хребет Герцена" *.

Поперечные долины, изрезавшие склоны обоих хребтов, поражали чеканной ясностью своих древнеледниковых очертаний. Корыта-т р о г и - как с чертежей в учебниках.

* Это неожиданное название не случайно. Оно было дано хребту студентами-практикантами Ленинградского педагогического института имени Герцена.

В кресловидных цирках хребта Герцена сняли таинственные, не значившиеся на карте озера.

Но сейчас наша цель не эти недосягаемые громады, а уже достигнутые нами зубцы Аишха. Топографическая карта была здесь вполне точна, исправлений не требовала.

Теперь мы уже не превращаем карту в цыганский платок, не закрашиваем выявляемые контуры сплошь одним цветом, а наносим цветную штриховку.

Изображение рельефа штрихами - хребтов в виде елочек, а холмов лучистыми звездочками - было делом давно известным. Наше новшество состояло в том, что мы делали штрихи разноцветными. Склоны, обработанные ледником, изображали розовыми штрихами, а прорезанные речным размывом - синими.

Получившийся рисунок нас невольно обрадовал. Склон не только не исчез, как исчезал раньше, при сплошной закраске фона, но, напротив, выявился во всей своей сложности: крутые части выразились более жирными штрихами, а обрывы зубчиками. "Научная" раскраска не стирала рельеф, он сам начинал сиять разными красками, соответственно разным путям своего происхождения.

На Ачишхо нас затрудняли формы со сложной историей: закраска фона не допускала наложения одной краски на другую. Штрихи позволили решить и эту задачу: в "елочках" можно было, чередуя, сочетать "хвоинки" разного цвета.

Радостное чувство верно найденного приема, метода. Теперь мы вооружены и уверены, что справимся с работой. С увлечением обходим цирк за цирком они ложатся на топокарту ажурным цветным рисунком. Весь северный склон начинает "зиять" красными зубчатыми подковами - так выглядят на нашей карте окружающие каждый цирк отвесы, созданные морозным выветриванием у края исчезнувших ледников.