Тропами горного Черноморья

Так только в театре бывает, когда прожекторы по воле перестаравшихся светотехников заставляют светиться различными красками разные планы сцены. Им не веришь, нагромождение тонов кажется неправдоподобным, раздражает. Но тут была не сцена, а неподдельная жизнь. Цвела феерия красок, изумляла и их многоплановость и поминутная смена, происходившая вместе со смещениями облаков.

Мы уже видели сотни горных закатов. Можно ли было предположить, что природа еще способна нас так ошеломить?

ПИК ПСИХ

Утром в путь по гребню. В вершине цирка Петрарки на главном водоразделе поднимается еще один пик, явно более высокий, чем обозначенная на карте Ассара. Ее высота 2631 метр, а этот ее сосед достигает, по нашим измерениям, почти 2700 метров *.

Взбираюсь на вершину раньше спутников. Передо мною метрах в пяти возникает остолбеневший круторогий тур. Смотрим друг на друга в упор. Он гневно топает передней ногой, свистит и одним броском с поворотом в воздухе скрывается под обрывом. Оттуда дробным горохом застучали камни - это поскакал спугнутый сигналом сторожевого козла табунок голов на двадцать.

Вершина видная, строим на ней каменный тур (башенку) и вкладываем в щель сообщение о том, что именуем ее в своих записях пиком Геоморфологов. На северном склоне пика видим и описываем еще один ненанесенный на карту ледничок.

* Точная отметка 2673 метра.

Трогаемся в путь дальше по хребту. Спуск становится псе более крутым и наконец таким, что с нашими тяжелыми рюкзаками мы уже не можем сдержать равновесия. Снимаю рюкзак и отправляюсь на разведку налегке. Едва вишу на отвесных уступах и без груза. Торчащий перед нами крутой и острый, как игла, жандарм не только преграждает нам дальнейший путь по гребню, но не дает преодолеть этот участок и в обход. У жандарма и с боков отвесы по сорок, по семьдесят метров - такие без высокой альпинисткой техники не преодолеешь. Смешанное чувство восхищения и ужаса перед разверзшимися пропастями. Бессилие, обида, что так нелепо срывается наше намерение пройти гребнем через гору Воробьева * к Псеашхо.

Возвращаюсь к Володе с Наташей. Всматриваемся в зубцы, видные за первым жандармом, и убеждаемся, что было легкомыслием планировать и дальнейший путь по этому гребню. Острым топором, который поставлен вверх лезвием, выглядит отсюда темно-серая трапеция горы Воробьева. Возможности обойти ее нет ни справа, ни слева. Предлагаю вернуться и считать маршрут несостоявшимся.

Настроение падает. Кручи, над которыми мы висим, кажутся теперь еще страшнее, а наши движения становятся все менее уверенными. Как тянет вниз, как качает человека двухпудовый рюкзак, как лишает равновесия... Вынуждены двигаться на четвереньках, напрягая волю, чтобы не поддаться деморализации. Метров пятьдесят тяжелого скального подъема.

Разве путь стал опаснее? Ведь сумели пройти здесь на спуск, а это еще труднее, и, однако, шли, как люди, на двух ногах. Так размагничивает и демобилизует неудача, так легко потерять себя в опасном положении.

Выбираюсь на пологое плечо. С облегчением сбрасываю рюкзак и сажусь, переводя дыхание. Можно снова чувствовать себя человеком. Рядом улыбается тоже снявшая рюкзак Наташа. Как легко дышится после перенесенного нервного напряжения!

Оглядываемся. По совсем ровной площадке по-прежнему на четвереньках ползет нервно дрожащий Володя. Падать уже давно некуда, но он все еще судорожно цепляется руками за камни, ощупывает их прочность, тяжело

* Названа по имени геолога, погибшего на северном леднике этой горы в 1906 году.

дышит и произносит отрывистые проклятия в адрес любого шаткого осколка.

- Володя, что с тобой? Вставай, уже не страшно!

Он посылает нас к черту - никогда еще такого не было - и продолжает ползти, нисколько не заботясь о сохранении человеческого облика. Господи, что это с ним? Решаемся повысить голос и просто прикрикнуть, чтобы взял себя в руки - ведь этак можно распустить себя до полного нервного расстройства.

Окрик действует - спутник садится и решается снять рюкзак. Физическая разгрузка успокаивает и психику.

Постепенно Володя перестает дрожать и уже минут через пять, все еще смущенный, шутит вместе с нами насчет своего и общего нашего "психования"...

С досадой смотрим на жандарм, преградивший нам путь. Что мы в силах сделать, кроме как обозначить его на исправляемой карте и в отместку как-нибудь похуже обозвать? Наносим к северо-востоку от пика Геоморфологов маленький треугольничек и пишем около него: пик Псих...

*