Тропическая природа

Наши сведения по геологии Африки недостаточно полны, чтобы можно было восстановить сколько-нибудь точно раннюю историю материка. Несомненно, однако, что Мадагаскар некогда соединялся с южной частью этого материка, но что отделение его произошло до нашествия тех крупных зверей, о которых говорено выше, ибо все они отсутствуют на Мадагаскаре, тогда как лемуры, насекомоядные и виверры водятся во множестве и являются именно теми низшими формами, которые некогда были единственными обитателями Африканского материка. В то же время следует отметить, что южная, умеренная по климату Африка еще и по сию пору отличается большим количеством своеобразных млекопитающих, птиц и насекомых, притом первые две группы по большей части весьма примитивной организации. Это обстоятельство в связи с особенно богатой, высокоспециализированной флорой Капской земли указывает на то, что некогда существовала обширная южная суша с умеренным климатом, породившая немало своеобразных типов организмов. Отделялась ли она от экваториальной Африки или образовывала с ней единый большой южный материк, нельзя сказать с достаточной достоверностью.

Если мы теперь обратимся к тропической Азии, то увидим ряд совершенно аналогичных явлений, только в меньшем масштабе и не столь ярко выраженных. Когда южная и центральная Африка совершенно отделялись от большого северного материка, то же самое было с полуостровом Индостаном и Цейлоном, соединение которых с материком произошло, должно быть, еще несколько позже. Древняя фауна этих южноазиатских островов представлена в настоящее время медлительными лори (род лемуров), некоторыми своеобразными крысами (Muridae) и принадлежащим к неполнозубым чешуйчатым ящером (Mains), эндемичным семейством змей Uropeltidae, многими другими характерными родами змей и ящериц и несколькими туземными амфибиями. Но макаков, крупных хищников, оленей, антилоп, свиней и слонов мы должны считать пришельцами с севера, и появление их повлекло за собой вымирание многих низших форм.

В третичные же времена в восточной части Азии совершенно несомненно имел место ряд других замечательных изменений. Животные Зондских островов, Малайского полуострова и Сиама чрезвычайно близки друг к другу, равным образом животные Японии близки к североазиатским, и едва ли можно сомневаться, что все эти острова прежде составляли южное и восточное продолжение материка Азии. Может быть, сюда примыкали даже Филиппины и Целебес, но в таком случае они должны были отделиться значительно раньше, что доказывается бедностью и уклоняющимся характером фауны их млекопитающих. Все же остальные острова, вероятно, вплоть до плиоценового периода оставались соединенными с континентом. Отсюда сходство японской флоры с европейской миоценовой; в то же время на больших Зондских островах наряду с богатой флорой, развившейся под долговременным влиянием равномерно высокой температуры и влажности, мы видим остатки соответствующей фауны, представленной, быть может, малайским тапиром, антропоидными обезьянами, тупайями, шерстокрылами, или летающими маки (Gałeopithecus), и «солнечными» медведями.[193]

Ряд интересных фактов указывает на существование некогда связи между Зондскими островами, с одной стороны, и южной Индией и Цейлоном – с другой. Так, например, здесь встречаются типичные представители малайской фауны – тупайи, некоторые малайские роды кукушек и тимелий, некоторые малайские змеи и амфибии. Сюда присоединяются важный род Hestia среди бабочек и не менее семи родов жуков, безусловно малайского типа,[194] которые встречаются на Цейлоне или в соседних местностях полуострова Индостан, но отсутствуют в остальной Индии. Все эти случаи настолько многочисленны и важны, что вынуждают нас допустить возможность известных географических изменений. Но по прямому направлению между Цейлоном и Малаккой лежат океанские глубины в 15 000 футов; не говоря уже о невероятности столь сильного понижения суши, в пользу которого нет непосредственных доказательств, сухопутное соединение такого рода оставило бы все же гораздо больше следов в фаунах обеих областей. Но если в миоценовое время даже центральная Европа имела субтропический климат, то экваториальный пояс тоже, может быть, простирался на север далее, чем теперь, хотя бы до Бирмы, и если мелкая северная часть Бенгальского залива в конце миоцена и в течение плиоцена временно поднималась над уровнем моря, то отдельные малайские формы отлично могли мигрировать в Индостан и потом удержаться лишь на Цейлоне и в горах Нилгири, где климат сохранил и поныне почти экваториальный характер и борьба за существование несколько более сурова, чем в северной части области, где число разнообразных жизненных форм животных гораздо значительнее.