Тропическое безумие

Конечно, Люк прав, но его небрежное замечание больно укололо ее.

Он ждал ответа, однако Иона продолжала молчать, тогда он добавил:

— Я понятия не имею, как ты обращаешься с детьми. И если с Хлоей что-нибудь случится, ты заплатишь за это.

— Ее кто-то собирается похитить? Тогда я точно не пригожусь.

— Ее никто не собирается похищать.

— Замечательно! Мне стало легче. Если все, что тебе нужно, — это временная няня, то я справлюсь. С детьми умею обращаться и люблю их. У меня есть также сертификат няни, и я с удовольствием покажу тебе его.

Молчание, казалось, длилось целую вечность. Наконец он произнес:

— Очень хорошо. Похоже, мне придется положиться на тебя. Дай мне твой адрес. Я пришлю за тобой машину.

Иона сдержала гневный ответ, вспомнив, как обрадовалась Энджи, когда у нее появилась возможность целый день провести с сыновьями.

Люк повторил за ней адрес, затем предупредил: «Будь готова» — и положил трубку.

Когда Иона стала собираться, в голове ее роились вопросы. Является ли маленькая Хлоя дочерью Люка? Если да, то он, вероятно, был женат или у него были какие-то отношения уже тогда, когда он занимался с ней любовью на Таити.

Кстати, это объясняет его неприязнь к ней. Он предположил, что она расскажет его жене об их романе.

Никогда!

Но вряд ли мать девочки прилетела вместе с Люком; если бы это было так, то она сама присмотрела бы за дочерью.

Когда приехало такси, Иона была уже готова. В ее большой сумке поместилось все, что способно занять даже самого капризного ребенка. Молодая женщина вышла из лифта — и замерла в замешательстве, увидев в подъезде Люка.

Он был похож на льва, сидящего в засаде и выслеживающего антилопу. С испугом она ощутила предательскую краску, вспыхнувшую на щеках.

Прищурив темно-янтарные глаза, Люк взглянул на ее одежду — хлопчатобумажные брюки, доходящие до середины икры, яркую футболку, сандалии.

— Практично, — холодно резюмировал он, — но не совсем формально.

— Новозеландцы славятся своей неформальностью, — парировала она.

— Я помню это очень хорошо.

Чувственная интонация вызвала дрожь в ее теле. «Пошел он к черту!» — с яростью подумала она, когда в памяти мгновенно всплыли соблазнительные сцены полуторагодичной давности.

— Когда я должна приступить к своим обязанностям?

— Прямо сейчас, — коротко ответил Люк и протянул руку.

Примитивная защитная реакция заставила Иону отпрянуть назад, но пальцы его сжали ручку ее сумки. Он тихо и твердо произнес:

— Не волнуйся насчет своей безопасности. Если ты хочешь, чтобы я снова дотронулся до тебя, надо попросить об этом.

Иона сжалась. По-видимому, никто, кроме нее, не отвергал Люка Микелакиса. Но она ничего ему не обещала — с самого начала они оба знали, что у них всего-навсего курортный роман.

Иона просто оборвала его немного раньше, чем ожидал Люк. Но это не давало ему права считать себя оскорбленным.

Однако обожаемые единственные сыновья могущественных греческих олигархов, как правило, испорчены. Особенно те, что похожи на прекрасных мстительных богов.

К тому же здесь витает призрак матери девочки…

Решив проигнорировать его короткое замечание, Иона отдала ему свою сумку.

Она явно старалась не коснуться его пальцев, и Люк, язвительно усмехнувшись, сказал:

— Вот как.

Ему вдруг захотелось спросить ее, почему она сбежала от него на Таити, но теперь Иона Гатри — его наемный работник, а он и так уже вышел за пределы чисто делового общения.

Кроме того, его это не должно волновать. Люк еще подростком понял, что все женщины по натуре своей — предательницы. Этот урок он получил, когда вторая жена его отца подстроила изгнание Люка из дома.

Тогда он поклялся не верить ни одной женщине, а потому глупо ожидать чего-либо другого от Ионы.

Аристо Микелакис полагал, что его двадцатиоднолетний сын пропадет и о нем все забудут. Но через двенадцать лет у Лукаса было уже значительное состояние.

Его обвинили в совершении преступления, а он стремился доказать свою невиновность. Это желание явилось таким мощным стимулом, что Люк сделал блестящую карьеру. Его энергия, страсть и острый ум были полностью реализованы. Он добился успеха.

Женщины обожали Лукаса Микелакиса. Они льнули к нему, притягиваемые его богатством и красотой, которую он унаследовал от отца.

Но он был всегда уверен в том, что любовницам ничего от него не надо, кроме хорошего секса и денег.

Затем родилась Хлоя — еще одна отверженная. Она привнесла в его жизнь новые ощущения, но отношение Люка к любовницам осталось прежним.

Так почему же Иона крепко засела в его голове?

Потому что она была… другой. Люк взглянул на нее, подавив желание притронуться пальцем к неулыбающимся очаровательным губкам. Что она сделает, если он поцелует ее? Его тело мгновенно напряглось.

Ее нельзя назвать очень красивой, но она оказалась страстной и отзывчивой любовницей, и Люк наслаждался сексом с ней — возможно, даже слишком. Эта мысль раздражала его, но он вынужден был признать, что ее внезапный отъезд вызвал в нем ярость.

У него появилось ощущение, что Иона предала его, и это было дурацкое, глупое ощущение…