Тропик Канзаса

Во время летних каникул после второго курса, когда почти все однокурсники работали мелкими клерками в крупных фирмах, Таню и еще несколько студентов направили на курсы специальной подготовки. Они сидели в битком набитом лекционном зале вместе со студентами других факультетов и изучали азы компьютерного моделирования, аналитического прогнозирования, разведки и контрразведки. Долгие часы слушатели курсов составляли алгоритмы для анализа собранных данных, учились программировать роботов. Люди с флота обучали их управлению новейшими беспилотными аппаратами. Год назад президент издал распоряжение о создании полуавтоматических беспилотников, и преподаватель утверждал, что это будет нечто среднее между суперкомпьютером и сворой гончих.

Через месяц Таню и еще пятерых слушателей усадили вместе с двумя мозговедами из учебного центра ФБР в Квантико отрабатывать технику ненасильственных допросов. Таню радовало то, что ее отобрали из многих, то, чему она училась, казалось таким секретным и таким могущественным – в общем, она сама не поняла, когда ее завербовали. По крайней мере, так казалось.

Слушатели изучали технологии анализа человеческой личности, признаки лжи, признаки страха. Они учились манипулировать временем, настроением и языком. Учились отделять правду от чуши.

Мозговеды делились со слушателями курсов древними истинами. «Колдовство и проводник душ в царство мертвых», – шутил один из них. Они рассказывали о таких методах допросов времен холодной войны, как «Ты никому не нужен», «Новости из дома», «Алиса в Стране чудес» и «Спиноза и Мортимер Снерд»[2]. Таня не знала, кто такой Мортимер Снерд, до тех пор, пока не нашла его в справочниках, после чего весь вечер смотрела видеофильмы двадцатого века с участием чревовещателей, проверяя, сможет ли она говорить так же.

Обучали слушателей и новым стратегиям, подогнанным под неврозы современной эпохи. «Какое ты снял кино», «Все девять глаз», «Кто пристрелил Йоко»[3], «У нас есть победитель», «Ты знаешь, кто мой отец?» Последняя, специально разработанная для провокаторов из числа «золотой молодежи», была у Тани любимой.

Таня сдавала все тесты на самый высокий балл. Она метко стреляла в тире. Как обычно, училась она усердно и добивалась поразительных результатов. Ее стали готовить к самой ответственной работе – быть может, даже к охране посольства. Так продолжалось до последнего курса, когда во втором семестре ее не отправили на курсы подготовки Патриотов отчизны. Когда Таня мысленно представила себе, как шпионит за своими соотечественниками, за простыми американцами, по-прежнему живущими в местах, подобных тому, откуда была родом она сама, она поняла, что именно к этому ее готовили с самого начала. И когда она сказала: «Нет уж, спасибо, как-нибудь в другой раз», ее заставили пройти еще кучу тестов, после чего засунули в какой-то захудалый отдел министерства обороны изучать деятельность компаний, выполняющих военные заказы.

Ее кураторы считали это наказанием, однако тесты не смогли предсказать, что с новой работой Таня будет справляться так, что ее захочется уволить, и в то же время так, что сделать это будет невозможно, по крайней мере до тех пор, пока не истечет ее контракт.

Таня сидела в холодной камере, гадая, что, может быть, все дело именно в этом, когда массивная стальная дверь отворилась.

18

В камеру вошли мужчина и женщина. Оба были в серых костюмах, форменной одежде служителей закона, видящих окружающий мир во всевозможных оттенках виновности. Женщина была выше ростом. Она предъявила удостоверение Секретной службы и представилась агентом Герсон, а коллегу ее звали агент Бреланд. Бреланд внешне походил на помесь военного и бухгалтера. Герсон же напомнила Тане одноклассницу, с которой она как-то подралась в школе.

– Где моя подруга? – спросила Таня.

– Чем вы сегодня занимались у Белого дома? – спросила Герсон, ясно давая понять, кто будет задавать вопросы.

– Смотрела на Белый дом, – ответила Таня.

– Вы находились внутри закрытой зоны, – сказала Герсон.

– Нас пропустили, – сказала Таня.

– Это не оправдание, – сказала Герсон. – Больше того, это только усугубляет тяжесть провинности.

– Вы пытались проникнуть с помощью обмана, – добавил Бреланд.

– Поймите, – примирительно промолвила Таня, – мы просто хотели посмотреть. Увидеть своими глазами, как он теперь выглядит.

– Он выглядит как причина очистить страну, – проворчал Бреланд.

– Это вам пришла в голову такая мысль? – спросила Герсон. – Или вашей подруге?

– Не помню, – сказала Таня. – Наверное, мне.

– Но ведь ваша подруга записная смутьянка, разве не так? – продолжала Герсон. – Бунтарка, вырядившаяся патриоткой. Она хочет навредить президенту. Вероятно, втянула в это и вас. Если вы чистосердечно признаетесь, что она задумала, это существенно облегчит вашу участь.

– Она…