Тропиканка. Книга 1

Это уже стало любимой темой для шуток — Франшику уезжает за водой и исчезает на полдня. Плиниу и Франсуа оставалось только гадать, где пропадает этот бездельник, в то время как на строительстве так много работы. Может быть, он влюбился, думал Плиниу. Потому что стал веселым и возбужденным, разговаривает сам с собой. Какие существуют признаки влюбленности, Плиниу точно не знал. У всех, наверное, по-разному. Но должно же это когда-нибудь случиться и с Франшику.

То же самое заподозрила и Далила. А вскоре ее подозрения превратились в уверенность. Франшику явно положил на Асусену глаз. И ездил он в деревню только ради нее. А эту сказку о принцессе он рассказал ей с умыслом. Вовсе ни в какую, ни в принцессу он влюбился, а в обыкновенную девушку из плоти и крови. Но Асусена ничего не замечала или не желала замечать, потому что сердце ее было занято другим.

Серена не напрасно читала на заре свое заклинание: открытые язвы, раненое сердце, кровь Христа, моряки и смерть, святой Франциск, помоги им поскорее вернуться домой! И моряки вернулись с богатым уловом рыбы. Они уже отвыкли от удач. В тех местах, откуда они приехали, уловы были скудными, и семьи едва сводили концы с концами. Теперь у них появились надежды на достойную, обеспеченную жизнь.

— Здесь мы пустим корни, в этих благословенных местах, — Рамиру строил планы на будущее, сидя за праздничным ужином в кругу своего семейства. — Рыбы становится все больше и больше. Мы еще долго сможем хорошо кормиться здесь.

Больше всех осчастливила эта новость Асусену. Она так боялась переезда. Ведь тогда она больше не увидит Витора. К тому же ей давно хотелось учиться в школе с Питангой.

Только Серена почему-то совсем не радовалась тому, что жизнь их наконец устраивается. А ведь когда-то она так мечтала осесть где-нибудь прочно. Рамиру не сразу заметил, что жена ходит словно в воду опущенная. Сам он был так счастлив возвращению домой. В долгие часы у штурвала он закрывал глаза и видел детей и жену, их скромный дом. Он соскучился по своей семье и не скрывал этого. Но Серена была явно чем-то озабочена.

— А может быть, не надо так спешить, Рамиру? Может быть, еще придется уехать отсюда? — вдруг тихо спросила она, когда дети встали из-за стола.

Рамиру с недоумением взглянул на жену. Сегодня она уже два раза спрашивала его о том, вспоминал ли он ее в море, часто ли думал о ней? Что же с ней происходит? И тут Серена робко призналась ему:

— Я хочу верить тебе. Я хочу быть полностью уверенной в нашем будущем. Рамиру, я была у Летисии дома, говорила с ней.

Рамиру почувствовал, как в нем вскипает глухое раздражение. Он швырнул ложку на стол. Договор о продаже улова — это только предлог. Серене просто хотелось увидеть Летисию, ее мучают ревность, опасения, обида. Все это бабьи уловки, интриги, сплетни, которые он так ненавидел. И надеялся, что его жена выше взаимных подозрений и ревности. Серена, сама того не желая, испортила ему этот счастливый день, день возвращения с богатым уловом.

Он молча вышел из дому, не сказав ни слова. Серена пыталась его остановить, узнать, куда он уходит.

— туда, где меня оставят в покое. В преисподнюю!

Рамиру не вернулся домой и ночевал в лодке. Серена провела страшную ночь и не сомкнула глаз. Она винила во всем себя. Сейчас Рамиру был бы с ней и с детьми. Это она всколыхнула в нем воспоминания, открыла старую рану, с трудом затянувшуюся. Ей нужно было оставаться терпеливой, ласковой и молчать, молчать. Только так она могла удержать мужа.

Уехать как можно дальше отсюда — вот о чем Серена мечтала теперь. Жить в нищете, как раньше, только вдали от этой страшной женщины, разрушившей ее семью, отнявшей у нее мужа. Но она чувствовала, что уже поздно бежать. Да и Рамиру ни за что не согласится на это.

* * *

Все началось с того, что однажды Дави и Оливия пригласили Далилу повеселиться в ночном баре. Далила согласилась поехать скорее из любопытства. Долго выбирала платье — у нее ведь никогда не было вечернего, — остановилась на одном — скромном, но очень милом, которое ей шло. Оливия одобрила ее выбор.

Яркие огни бара, прекрасная музыка, нарядные женщины — все это ошеломило девушку. Но после рюмки аперитива ей вдруг стало легко и весело. Казалось, она видит наяву ту жизнь, которая только грезилась ей раньше, — счастливую, беззаботную, праздничную. Как она устала от их убогого существования с его мелочными заботами и интересами, тяжелым трудом ради куска хлеба.

Утром она с восторгом рассказывала Эстер и Самюэлю:

— Мама, это другой мир, другие люди! Теперь я знаю, что мне делать. У меня появилась цель — учиться, получить хорошую профессию, работу, жить в красивом доме…

Родители поняли, что выходы в свет отравили душу Далилы. Хорошо это или плохо? Да, они хотели, чтобы дочь получила хорошее образование и преуспела, как Дави. Но Дави так переменился, стал чужим и высокомерным. Порой им казалось, что они потеряли сына. Не случится ли то же самое с Далилой?