Тропиканка. Книга 2

Поздно вечером она лежала на кровати в своей комнате и, обняв своего медведя, вспоминала — не о Виторе, а о Франшику, о соусе «Белая лилия». Это было удивительно, но она все чаще возвращалась мыслями к Франшику. Витор лишь снисходил до нее, а Франшику любил ее по-настоящему. Она это чувствовала.

Вдруг под ее окном раздался странный шорох. Асусена испуганно вскочила. На подоконник легко впрыгнул Витор, и вот уже он стоит перед ней.

— Не ждала? Брось этого медведя и лучше обними меня, живого! — потребовал он, притягивая ее к себе.

Но Асусена уже опомнилась.

— Ты с ума сошел! Немедленно уходи отсюда. Рядом мать, Кассиану. Убирайся! — потребовала она.

Но Витор нагло развалился на ее постели и напомнил, что им разрешено встречаться в этом доме, вот он и пришел. Асусена была испугана не столько его появлением, сколько тем, что произойдет, если в комнату войдут брат или мать.

— Тебе разрешено приходить сюда через дверь, а не через окно. Выметайся! — в голосе ее прозвучали ледяные нотки.

Витор был так удивлен, что даже подчинился. Да, он придет завтра же ухаживать за ней на софе под присмотром маменьки. Сделает все, что она пожелает. Он умел вовремя уступать. Пусть Асусена немного покапризничает, женщинам это просто необходимо. Он выпрыгнул в окно и исчез в темноте.

А Асусена долго не могла заснуть, обдумывая свое положение. Витор долго не появлялся, и она стала привыкать к мысли, что потеряла его навсегда. Как только она его увидела, прежние чувства всколыхнулись в ней. И опять затеплилась надежда, что она ему все-таки нужна и он ее так и не смог забыть. И вот завтра вечером они явятся сюда оба. Она представила, как будет больно Франшику увидеть ее помирившейся с Витором. Асусена стояла словно на распутье. Что же ей делать?

И вновь Витор принес Дави благоприятное для него известие. Его информатор сообщил: Гаспар с Бонфинем уже обнаружили, что сорок девять процентов акций фирмы скупил у мелких держателей некто неизвестный. Они в панике! Ведь это может окончиться полным крахом. Пока они не подозревали, что это сделали Витор с Дави. Гаспар предполагал, что одна из конкурирующих фирм, воспользовавшись неурядицами и смутным временем в семье Веласкесов, задумала прибрать к рукам «Наве».

— Наша с тобой мина, подложенная под этих недоумков, взорвалась! — не скрывал своего ликования Витор. — Сейчас Бонфинь объезжает всех акционеров и пытается выведать, кому они продали свои пакеты. Но те будут молчать.

Дави снова помрачнел, потому что давно догадывался, кто поставляет Витору информацию о делах в фирме. Он все еще любил Оливию, ее встречи с другим причиняли ему невыносимые муки. Но еще больше страдал Дави оттого, что Витор, как видно, обманывал Оливию, а та простодушно рассказывала ему все об отце и Гаспаре. Впрочем, это не мое дело, убеждал он себя. Оливия потеряна навсегда, а сам он связан прочными деловыми узами с будущим хозяином фирмы.

Сейчас Дави больше всего хотелось бы избавиться от купленных акций. Он понимал, в какую грязную историю втянул его Витор. Совесть Дави была нечиста. Но Витор наотрез отказался перевести акции на свое имя, нужно еще немного подождать. Если Гаспар узнает, что эта операция — дело рук его собственного внука, он сразу же лишит его наследства и все пойдет прахом.

У Витора уже был наготове новый план. Он должен вернуть доверие деда, помириться с ним, чтобы завладеть теми десятью процентами семейных акций, которые причитаются ему как наследнику. И тогда у него будет контрольный пакет и решающий голос в совете директоров. Впервые у Дави зародилось сомнение: Гаспар Веласкес вовсе не такой простачок, он хорошо знает внука и едва ли бросится на шею Витору Но его патрон никогда не сомневался в своих способностях убеждать людей, даже таких хитрецов, как его родной дед.

— И знаешь, что я сейчас сделаю, Дави? Я отправлюсь к деду и поставлю его в известность, что они с Бонфинем пригрели змею на своей груди, то есть тебя. А ты взял и скупил добрую половину их акций, — Витор хохотнул своим дьявольским смешком, который так ненавидел Дави.

Он молча смотрел, как его шеф собирается на встречу с дедом, и раздумывал, есть ли у Витора копыта, хвост и маленькие рожки, не заметные в его густой шевелюре? Даже если он — сатана в облике человеческом, то я немногим лучше его, с горечью признал Дави. Пускай я не придумываю все эти козни, но я с успехом участвую в них.

Витор действительно решил не откладывать ни на один день визит к Гаспару. Вдруг Бонфинь сам выведает, что акции скупил Дави, тогда его дружеское предостережение запоздает. Он прямо прошел в кабинет Гаспара, предстал перед ним и заговорил, делая вид, что очень взволнован встречей:

— Я пришел сюда потому, что мне небезразличны интересы компании и я по-прежнему люблю тебя, ведь ты заменил мне отца. Мне стали известны очень важные сведения о том, например, кто скупил наши акции.

— Неужели ты решил позаботиться о нас, Витор? — не без ехидства перебил его Гаспар. — Ну и кто же их скупил, уж не ты ли сам?