Тропинки в волшебный мир

— Дождя ждать не будем, — видя, как кипятится старик, улыбнулся Николай. — Это пропащее дело. Я, думаю, Иона, в лес переехать, По опушке там разнотравье цветет, а потом липа будет. Она посильнее нашего донника. Так и выйдем из положения, Не сидеть же сложа руки и ждать у моря погоды, Утром съезжу посмотрю, как там.

Вечер уже прошел, и теплая июньская ночь замигала множеством звезд. В неостывшем воздухе стояла пряная духота с запахом полыни, донника, терпких степных трав.

Николай заснул у костра не раздеваясь, Иона долго бродил, пока не стало светать, но наконец и он задремал, облокотившись на улей.

Разбудил Николая утренний холодок. Костер погас. В полнеба стояла шафранная заря, обещая знойный день, В побелевшем небе таяла луна.

Николай умылся, а когда приготовил завтрак, разбудил старика. Выкатывая из-под навеса мотоцикл, сказал:

— Вечером не жди, задержусь.

— Поезжай, один управлюсь.

На столбовой дороге Николай прибавил скорость. У моста через суходол догнал подводу и притормозил, узнав в одном из седоков Михаила Плетнева, с которым познакомился весной на районном совещании.

— Здравствуй, дядя Миша!

— Здорово, Коля! Смотрю: кто это летит! А оказывается — свои. Далеко?

— В ваши места. Хочу пасеку в лес перебросить. Плохо у нас в степи. А ты откуда?

— Из района, Вощинки купили, а теперь на холодку домой пробираемся, А ты, значит, кочевать надумал? Переезжай, не прогадаешь! Еду вот и смотрю: откуда тут меду быть? У нас, правда, завидного пока мало, но зато впереди липа! А здесь и ждать нечего, Я для тебя, пожалуй, и местечко найду хорошее.

— Садись ко мне! — пригласил Николай. — Товарищ не заскучает один-то?

Возчик улыбнулся в бороду и достал кисет: «Мы и в одиночку привыкшие».

Лесная поляна, куда они приехали, Николаю понравилась. С северной стороны стеной стояли вековые липы, С юга к самому лесу подходило гречневое поле.

— Вот и Студеная В ней пескарь, оголец водятся, — пояснил Плетнев. — Этот шалаш я делал, В прошлом году сюда половину пасеки перевозили. Он и вам пригодится. Ни под одним дождем не промокает! Смотря, сколько гречи, белого клевера по опушке! А липы, липы сколько! На тысячу семей хватит! И толковать, Коля, нечего. Без меда здесь не будешь.

Он ходил по поляне и, словно продавец, разводя руками, нахваливал, А место и впрямь было неплохое, Николай по-хозяйски осмотрел шалаш, умылся в Студеной, вышел на гречу» В голове рождались планы: устроить бы здесь постоянную пасеку, вырыть омшаник, поставить домик, Живи, работай! До пол-лета стоять тут, а после липы выезжать в степь на донник. Хорошо. Сосед Михаил Плетнев — отличный человек, не чета Ивану Михайловичу, вспомнил он о пчеловоде соседнего светлановского колхоза. Интересно, куда они думают переезжать? А может, и никуда, старик упрямый. Надо заехать, поговорить. В случае чего — места здесь и ему хватит.

Иван Михайлович встретил Николая улыбаясь:

— А, сосед, здорово! Ну, как поживаешь, как пчелы?

— Да живу ничего, Иван Михайлович, а вот с пчелами неважно. Взяток-то, сами видите, какой…

— Да, скуповат, Жарища-то стоит — дохнуть нечем Суховей. Тут уж не до меда. Может, бог дождичка даст, тогда и дела у нас на лад пойдут.

— А если не даст?

— Все в его воле.

— А я, Иван Михайлович, думаю не ждать его милости. Хочу в лес перебираться. Ездил вот местечко смотреть.

Иван Михайлович вопросительно поднял седые брови, усмехнулся:

— Высмотрел?

— Хорошее место нашел!

— Напрасно, Коля, пустая затея, Мы ведь не цыгане, чтоб с места на место переселяться. Пчелы не бараны, чтобы их возить. Да и непривычная наша степная пчела к лесу. Здесь пчеле простор, куда захотела, туда и летит! А в лесу кругом деревья, меж ними наша пчела перебираться непривычная. Полетит выше деревьев, а там на такой высоте ветер гуляет, Раскидает он твоих пчел в разные стороны, и приедешь оттуда с пустыми ульями.

— А вон на Кубани пчеловоды по четыре кочевки за сезон делают и не боятся.

— Врут! — авторитетно заявил старик.

— Да не врут, почитай-ка в последнем журнале.

— Не читаю, — сухо ответил старик. Так и уехал Николай, ни о чем не договорившись с упрямым соседом.

В этот же вечер Николай доложил в правлении колхоза, что пасеку необходимо перевезти в лес, и удивился: его почти никто не поддержал.

— Чего там! — говорили одни. — Три года имеем пасеку, ни разу никуда не ездили. Был ведь мед-то?

— Мы три, — поддакивали другие, — а вон светлановские двадцать лет на одном месте стоят, а когда в Светлановке меда не было?

— Да и на чем везти-то? — спросил бригадир-полевод Илья Макаров. — Шутка ли — целая пасека!