Тропинкой человека

— Ты сможешь есть человеческую пищу, смотреть на солнце, — искушал я. — Заведешь друзей, перестанешь быть одиноким.

— …Во всех твоих излияниях только одно заставляет меня сомневаться: Старейшие одиноки. Полученная нами сила заставляет хранить ледяную беспристрастность во всем. Любой увлеченный вампир — угроза существованию остальных. Увлеченный Старейший — опасен в десять раз больше. И дело не просто в памяти о Фельве — только оставаясь спокойными, мы можем договариваться друг с другом и регулировать шествие вампиров по Земле.

— Как регулировать?

— Мы выдаем квоты на обращение новых Бессмертных. Избавляемся от неугодных

Я представил, как именно они избавляются от неугодных. Отвел взгляд. Интересно, там, внизу, нас видят охотники?

— Наверное, ты прав, — неожиданно согласился Фаргел. — Я устал быть Старейшим, устал от одиночества. Я стал привязываться к тебе. Это опасно — потому что однажды может побудить меня совершить ошибку.

— Например? — поинтересовался я, крайне польщенный признанием столь могучего существа.

— Например, вступиться за тебя. Ты еще глуп, еще слишком молод. Но у тебя достаточно сил, чтобы считаться опасным. Не для Совета, нет! Ты опасен именно тем, что у тебя мало опыта. А ошибки, сам знаешь, легче предотвратить, чем исправлять их последствия. Пока никто не может сказать, что из тебя получится. Давай сменим тему. Как твоего приятеля укусила крыса? Что с ним потом случилось?

— Да ничего! — я пожал плечами. — Началось все с биологов. Оно вычленили образование в моей крови, которое делает нас вампирами. Причина не только в нем, если быть точным — там сложная цепочка реакций, выработка определенных гормонов. Словом, эту находку ученые определили как вирус. Им они и заразили крысу.

— Зачем?

— Ну… э-э… посмотреть, что будет.

— Только-то? — похоже, Фаргел искренне удивился.

Я кивнул.

— Скорее всего, ты что-то недопонял. Иначе мне придется признать, что смертные изрядно поглупели со времен моей юности. У них, по крайней мере, хватило ума изолировать животное?

— Да.

— Хорошо. Что произошло дальше?

— Ничего. Крыса стала более кровожадной, но ни осина, ни ультрафиолет вреда ей ни причиняли. Да и режим сна сохранился.

Фаргел потер подбородок:

— Любопытно… Грызуна на наличие вируса проверяли?

— Крыса заражена.

— А твой товарищ?

— Когда я видел его в последний раз, пару суток назад, вирус вампиризма обнаружен не был.

— Так…

Погрузившись в свои мысли, Фаргел почти полностью отрешился от настоящего, медленно дрейфуя в воздушном течении. Я послушно плыл следом. Размышлениям Старейшего ничего не мешало: не ревел турбинами неподалеку пролетавший самолет, утих по-зимнему морозный ветер, замерли тучи, успокоился, насколько это было возможно, город внизу. Близился рассвет.

Когда сиянье лучей света
Вернет заблудшего в свой дом,
Тогда дождусь и я ответ —
Кому я нужен в доме том.
Кто ждет меня, тая тревогу;
Кто ждет шаги в ночной тиши;
Кто — когда встану у порога —
Зажжет огонь моей свечи.

— Если крыса — хранитель вируса, — заговорил Фаргел, — но не способна заразить этим вирусом кого-то еще, она не может считаться вампиром. Об этом говорят и другие признаки, вроде равнодушия к осине. А если грызун — не вампир, то либо крысы в принципе невосприимчивы к вирусу вампиризма, либо заражение было произведено неправильно. В любом случае, твоему товарищу ничего не грозит.

— А крыса? — решил уточнить я.

— Что — крыса?

— Ну… почему она не вампир? — все же спросил я, браня себя последними словами: сказано ведь уже было.

— Откуда я знаю? Спроси ученых.

— Но ты — вампир. С твоим опытом ты можешь знать ответ.

— Гм…. Ты льстишь мне, Кеша! Но — попробую помочь. Могу рассказать, как происходит обращение в вампира. Если все дело в природной невосприимчивости грызуна — тереби смертных.

Я согласно кивнул.

— Тогда о процедуре обращения, — продолжил Фаргел. Она включает в себя два этапа. Сначала нужно выпить у обращаемого почти всю кровь. Потом — ввести свою кровь в его тело. Любым способом. Можно просто дать выпить. Чем больше крови попадет внутрь, тем могущественнее станет вампир.

— А если обращаемому сохранить всю его кровь?

— Обращения не произойдет. В организме будет достаточно сил, чтобы нейтрализовать изменения.

— Мне кажется… в случае с крысой именно первый этап не был выполнен, — задумчиво, как старательный ученик, проговорил я.

— Тогда все становится ясно, — заключил Фаргел. — Ну что, до свидания? Скоро восход.

— Так что мы решили с Дроботецким? — заторопился я: время прошло, а человек по-прежнему где-то мучается. — С тем охотником, который…

— Ничего! — оборвал меня Фаргел. — Теперь я свободен от обязательств. Извини. До встречи.

Трепет одежд удаляющегося вампира. Что же мне теперь делать? Неужели придется обратиться за помощью к охотникам?

Глава 58