Тропинкой человека

Мама готовит!!! Прочно обосновавшись на кухне, она, конечно же, приметит, что я не изъявляю желания перекусить. А раз так, меры по улучшению питания сына не заставят себя долго ждать. Надо знать мою маму…

Я нарочно действовал грубовато. Открывая посудный шкаф над мойкой, толкнул мамину руку с ножом.

— Осторожней, не видишь — нож?! — рявкнула родительница.

Это я проигнорировал, вместо ответа так хлястнув дверкой шкафа, что струйка журчащей воды, вытекающая из крана, дернулась, словно в испуге.

— Что ты бьешь?! — взъярилась мама. — Закрывай нормально!!

Я молча обошел тяжело переводящую дух родительницу, налил себе чаю.

— Кашу поешь, — все еще суровым тоном сказала мама. — Потом будешь чай пить.

— Щас хочу, — исподлобья зыркнул я. — Никуда эта каша не денется.

— Ну, смотри, — мама печально вздохнула, — ты уже взрослый — поступай как знаешь.

Сыпанув в бокал сахар, я преувеличенно громко загремел ложечкой.

Вопреки ожиданиям, мама это вытерпела. Тем лучше: портить ей настроение мне не хотелось.

Сделав горлом несколько громких движений, свидетельствующих, что определенная часть жидкости была таки выпита, я поставил бокал на стол и грациозной походкой отправился за суповой тарелкой.

По-прежнему стоя у мойки, а, значит, загораживая ее от мамы, я вдруг передумал и поменял суповую тарелку на тарелку с неглубоким дном.

Положил себе две ложки каши, сел за стол и, старательно стуча ложкой, принялся размазывать по тарелке ее содержимое. Завершив это увлекательное занятие, открыл дверку холодильника и, сунув внутрь голову, принялся осматривать местные достопримечательности.

В поисках пищевого чуда передвинул местами пару банок, жестяную крышку одной из которых бережно приподнял и совсем не ласково опустил. Звякнув о горлышко банки, крышка соскользнула по ее боковой стенке и, дребезжа, упокоилась рядом.

— Что ты ищешь? — не вытерпела мама.

— Просто — смотрю, — скучающе отозвался я, взглядом садиста рассматривая прочую утварь.

Вздохнул, закрыл холодильник. Взял со стола тарелку и отправился за добавкой — так должна была подумать мама. В течение какого-то времени старательно перегонял кашу из кастрюли в тарелку — и обратно. Эх, было время, налегал на эту кашу по полной программе. Может, есть смысл попробовать?

Попробовал. Разочарованно вздохнув, я решил обойтись без добавки и поставил очищенную тарелку в мойку.

— Почему так мало ел? — тут же полюбопытствовала мама.

— Потом. А что ты делаешь?

— Что, не видишь? Иди уже, не мешай. Или помочь хочешь?

Мама вскинула голову, пытливо вглядываясь в мои глаза, одновременно убирая назад прядь своих волос, затрудняющую обзор. Тихонько вздохнув, я согласно склонил голову.

Мне пришлось изрядно побегать по кухне, прежде чем мама перестала обращать на меня внимание. Потом я открыл холодильник и, вынув из него вожделенный пакет, прокрался в ванную.

Закончив прием пищи, начинающий монстр лишний раз подумал о том, в какую мерзость он превращается. Угрюмо скривив губы, рассеянно повертел в руках освободившийся пакет, размышляя, куда его спрятать. Прежде — я все маскировал в мусорном ведре, но сейчас — позиция на кухне была прочно занята мамой.

Пришлось скомкать пакет — и запихать его в карман брюк: выброшу в уличную урну.

Глава 5

— Ты куда? — бдительно поинтересовалась мама, даже не увидев, а всего лишь услышав, что ее любимый сын натягивает куртку.

— Дела, мам, — стараясь, чтобы голос звучал как можно веселее, ответил я. — Дела амурные.

— Что это за амурные дела на ночь глядя?

Мама отложила нож и встала напротив, преследуя беспокойное чадо суровым взглядом.

— Мам, ну ты чего? Когда еще свидания устраивать?

— Днем, например. Пригласил бы девушку в театр.

Я промолчал, быстро обуваясь. Долгий спор не входил в мои планы, да и диалог на тему «А какая она? А что она любит? Чем занимаются ее родители?» — тоже не прельщал. Тем более что всю эту любовную историю я только что выдумал.

— Или к нам пригласил бы, — настойчиво гнула свою линию мама. — Комната отдельная есть: посидели бы, поговорили. Что, мы бы вам помешали? Все лучше, чем бродить где-то по ночам. Время сейчас какое? Пристукнут где-нибудь в подворот…

— Все, мам, я пошел! — полностью одетый, я взялся за дверную ручку.

— Иди поешь хоть! Не ел ведь ничего!

— Мам, да меня как раз на чай пригласили!

— Тем более. Иди ешь — будешь там куски хватать, как с голодного края.

— Ма, не хочу… — я быстро открыл входную дверь, изо всех сил торопясь за нею оказаться.

— Я кому ска…

Дверь захлопнулась, отрезав от меня конец фразы. Или меня от фразы — это уж как посудить.

Повернув в замке ключ, я вприпрыжку помчался по ступенькам. Нас ждут великие дела!

Настроение было прекрасным. Да что там, отличнейшим. Просто великолепным! Как только я выскочил на остановку, подошел автобус. В нем даже обнаружилось свободное место у окна. Мне определенно везло.

Улыбаясь, я глазел в окно — в ночной мрак, переставший быть непроницаемым для моих обновленных глаз. Темнота скрывала цвета, но очертания предметов оставались достаточно различимыми, несмотря на внушительное расстояние, нас разделявшее.