Тропинкой человека

— Хорошо, — парень вмиг стал серьезным.

— Если что пойдет не так, — предупредил Сергей Викторович, — сразу прекращай эксперимент.

— Хорошо.

Руководитель института повернулся ко мне:

— Кеша, готов?

— Куда? — испуганно проблеял я.

— Ну как, к физикам в лабораторию. Или ты передумал?

— Так еще же не утро.

— Тем лучше. Сможешь сам все контролировать. Ну, так как?

— Пошли, — обреченно выдохнул я. — Зря, что ли, собирались?

Шествие возглавил Димка. За ним понуро шаркал я. Замыкал процессию Дроботецкий. Идти было недалеко. Физики уложили меня на стол. Обмениваясь возбужденными репликами, рьяно взялись за дело. Облепили меня с головы до пят датчиками и под эти датчики настроили аппаратуру. Нашли ёлочку!

Димка тем временем умчался искать осину. Отсутствовал долго и присутствующие, за исключением подопытного кролика, начали сердиться. Мол, все в сборе, все настроено, а эксперимент тысячелетия никак не начнется!

Наконец лаборант вернулся. Лицо красное, дыхание сбивчивое, в руках — охапка дров.

— Не знал, какое полено выбрать, — пояснил Дима. — Я в этих породах не разбираюсь. Кто-нить в курсе, где тут осина?

Народ отреагировал с достоинством: кто просто замотал головой, кто сделал умный вид, кто снизошел до чистосердечного «не, не в курсе».

Лаборант сгрузил поленья у ближайшей стены. Подобрав одно из них, разогнулся. Подошел ко мне. Положил полено рядом.

Я ничего не ощутил. Дима вопросительно взглянул на физиков, потом взял деревяшку в руку и принялся водить ею над моим телом. Задержал полено в изголовье, пожал плечами и отправился менять раздражитель.

Вернувшись, начал все заново.

— Дима… — заговорил я, чувствуя холод в груди — и смолк: как только полено дошло до головы, связки отказались повиноваться. Голова налилась свинцовой тяжестью.

Потом мне сказали, что под действием осины я находился пару секунд. Я не поверил — так нескоро вернулись органы чувств.

Наконец из тумана выплыли встревоженные лица окруживших меня людей. Мысли путались, я едва мог говорить. Конечности слушались с трудом. Однако — чем дальше, тем больше — я возвращался в нормальное состояние. Через минуту, помогая себе руками, сумел сесть.

— Как ты себя чувствуешь?! — без конца спрашивал Дроботецкий. — Нормально?!

Получив вразумительный ответ, он велел до завтрашнего вечера отдыхать, а остальным — оставить меня в покое. Лично всех разогнал, снабдил меня на прощанье книгой «Три мушкетера». Довел до моей комнаты. Пожелав хорошего отдыха, удалился.

А назавтра — привел ко мне психолога.

Глава 27

Он сидел напротив и, честно говоря, слабо был похож на психологов, как я их представлял. Это был парень Димкиного возраста (немного старше меня), без очков и умной физиономии, с папкой в руках — словом, такой же, как и все. Остался невыясненным вопрос: чего припер… э-э… пришел? Мысль, что сейчас будут грузить мозги, радовала мало.

— Петр, — произнес он, протягивая руку.

Пока нормально.

— Кеша, — ответил я, опасливо сжимая протянутую длань.

Похоже, он отметил мою настороженность:

— Кеша, я здесь по просьбе Сергея Викторовича. Он попросил меня о стандартной встрече. В подробности не вдавался. Намекнул лишь, что для науки ты — очень ценный человек. Честно говоря, это для него вы — ценный человек. Для меня вы — просто человек. Со своими плюсами и минусами. Как все. Вы знаете, чем психолог отличается от психиатра?

Я кивнул.

— Прекрасно. Значит, не надо объяснять, что подвоха не будет. Иногда люди принимают тебя то за спеца по психам, то — наоборот — за волшебника. Ладно, все это к делу не относится. Насколько я понял, Вы согласны пройти небольшое тестирование?

— Какое тестирование? — поинтересовался я.

— На ваше эмоциональное состояние. А что, Сергей Викторович с вами это не обговаривал? Я сделаю срез вашего настроения. Может, дам пару рекомендаций. Согласны?

— А если я откажусь?

— Значит, вы откажитесь. Ваше право. Я уйду: заставлять вас никто не имеет права.

Хорошенькое дело. За моей спиной Дроботецкий договорился с этим спецом по психам, а меня даже предупредить забыл. Ну, хорошо, не по психам. Но все равно гадко сделал. Мог бы сказать заранее. В принципе, что бы изменилось? Все равно бы мы договорились: раз дал согласие поселиться в научном центре, чего брыкаться? Силой меня здесь никто не держит. Пусть бы только попробовали! Но все равно неприятно: меня надо было предупредить! И все же, зачем Сергей Викторович все это затеял?

— Хорошо, я согласен, — затея Дроботецкого начинала меня интриговать. — Что нужно делать?

Петр тут же выложил содержимое папки на стол. Отыскал нужный бланк; вместе с карандашом подвинул бумагу ко мне.

Чего подвинул? Чего принес? Я хмуро воззрился на диковину.

Бланк, в свою очередь, воззрился на меня — только не двумя глазами, а тремя колонками. В средней — без конца повторялся один и тот же ряд цифр. В боковых — были слова. Разные почему-то. Над столбиками крупными буквами отпечаталось название: С.А.Н. Типа, кто пройдет этот тест, того будут звать по-японски. Кеша-сан, получается. Мне нравится!