Тропой дружбы

Когда мы были уже в банке, я велел Слоупу арендовать сейф, и заявил, что уплачу за неделю вперед. При этом попросил, чтобы он потребовал самый надежный и крепкий сейф из тех, что у них есть. Он проделал все как надо. Клерк, который презрительно повел носом при виде рваного сюртука Слоупа, запросил с него по доллару за семь полных дней. Я передал ему пакет с чистой бумагой внутри, и он заполнил расписку на имя Слоупа. Наконец мы вышли из банка.

— Я хожу за тобой как в тумане, — пробормотал мой друг. — В самом деле не понимаю, что все это значит.

— Твой туман ничто по сравнению с тем туманом, который я напустил вон на того типа, что ходит за нами по пятам, — ответил я. — Он готов вляпаться по уши, Слоуп, а я надеюсь, что тогда нам выпадет пара спокойных деньков.

Великан снова покачал головой. И как раз в эту минуту я увидел, как легавый за нашей спиной свернул в банк. Это меня так обрадовало, что я громко рассмеялся.

— Ты увидел что-нибудь смешное, Рэд? — полюбопытствовал мой недотепа.

— Да, простака, который попался на крючок, — не стал я вдаваться в подробности.

Нет, конечно, меня подмывало все рассказать Слоупу — гордость за проделанное прямо-таки распирала. Я готов был кричать о собственной ловкости на всю улицу, но понимал, что это не принесет нам пользы.

— Теперь нам надо порыскать вокруг Кристабеля. Взять из него образцы породы или пойти еще на какой-нибудь риск вроде этого. Можем попробовать узнать, насколько он богат, и другим способом.

— Как это, Рэд? — спросил Слоуп.

— Если пройдет неделя и с этим «Тримбл и Паркер-Банк» ничего не случится, то Кристабель — так себе, ерундовая дырка в земле, может, на пятьдесят или сто тысяч баксов, понимаешь? Но если сейф в этом банке вдруг взлетит на воздух, то мы точно будем знать, что Кристабель — чертовски богатая штучка, порядка миллиона долларов, и это будет так же верно, как если бы такое определили по добытой из него породе.

— Рэд, а ты, случайно, не забавляешься на мой счет? — неожиданно задал вопрос Слоуп.

Я снова рассмеялся, но схватил его мощную лапу и стиснул ее. Не знаю, как и почему, но этого остолопа я любил все сильнее с каждым днем.

— Нет, Слоуп, я смеюсь не над тобой, а вместе с тобой над кучей бешеных простаков, которые и наполовину не такие ловкие бандиты, как сами о себе думают.

Мы как раз проходили мимо салуна, и прохладный воздух, смешанный с запахом вина и пива, сладковатый и кислый, ударил мне в нос. На меня это подействовало куда сильнее, чем какой-нибудь майский ветерок с полей, о котором без конца болтают сочинители разных песенок. Поэтому предложил:

— Давай зайдем и перехватим парочку кружек пива, а?

Великан остановился и посмотрел на меня:

— Сколько тебе лет, Рэд?

Я сказал.

— И ты пьешь?

— Э, пойдем, приятель! — принялся я настаивать. — Посмотри на немцев. Знаешь, сколько они пьют пива? И оно еще никому не повредило.

Он не стал спорить, а просто вошел со мной, и мы обнаружили, что в длинном зале полно народу. Да, множество людей разоряются вот в таких городках золотоискателей, но только не хозяева салунов. Я проскользнул между двумя типами и, дождавшись своей очереди, попросил две кружки пива.

— Только одну, Рэд, — остановил меня Слоуп.

У меня здорово испортилось настроение.

Я взял одну большую кружку, отступил, так сказать, от линии огня, и мы пристроились за столом в углу. Все было отлично. Но, отхлебнув пива, спросил:

— Ты совсем не пьешь пива, Слоуп?

Он посмотрел прямо на меня с морщинкой боли между бровями:

— Не хочу тебя обидеть, Рэд, но я не могу пить с мальчиком твоих лет.

Мне ужасно хотелось этого пива. Его холодное кисловатое жало будто поддразнивало. Но почему-то выражение лица Слоупа и его мягкий голос, так сказать, преградили путь напитку. Он стал совершенно безвкусным и уже не приносил мне наслаждения.

Я задумался над тем, какой чудаковатый парень этот Слоуп, удивляясь про себя, откуда у этого недотепы такая необыкновенная силища, и, заметьте, не только в руках, но и в голове.

Ну какой другой человек в мире мог испортить мне настроение попить пивка? Я уселся здесь, чтобы со вкусом выцедить кружечку и поздравить себя с ловкой проделкой, которую только что провернул, и вдруг вся слава оказалась будто подпорченной.

Слоуп не давил на больное место, он просто начал о чем-то рассказывать, сейчас уже не помню о чем. И как раз в этот момент в задней комнате поднялся ужасный тарарам, со страшным треском и шумом полетели стулья. Потом послышался рев разъяренных голосов.

Двое здоровенных вышибал с деловым видом двинулись в заднюю комнату, точнее, только собрались в нее войти, как оттуда выплеснулся поток людей и смыл их назад.

Люди вылетали из той комнаты пригнувшись, с невероятной скоростью. Вид у них был такой, будто им до ужаса хотелось оказаться где-нибудь в другом месте.

Но это был лишь авангард. Позади него толпились другие мужчины. Три или четыре типа попытались прорваться в дверь одновременно.