Тропой мужества

  Сержант почти успел доползти до опушки, как позади внезапно разгорелся жаркий бой многоголосьем винтовочных и пулеметных выстрелов. Ухали гранаты. Слышались крики и мат.

  Горохов ужом скользнул в еловые заросли, перебежал немного вглубь. И встал. Не шли дальше ноги. Тянуло назад. Помочь, включиться в бой. Врага бить тянуло. Но шагнуть к полю тоже не мог - приказ. И тетрадь в планшетке. Она не должна попасть в руки врага.

  Сержант взобрался на корявую сосну и видел, как немцы захватили южный капонир. Они просто забросали его гранатами. Сначала из амбразур выбило мешки с землей, потом взрывы прогремели уже внутри. Остаток бойцов попытался прорваться, но их встретили плотным пулеметным огнем. Одновременно с попыткой прорыва, немцев атаковал десяток красноармейцев. И Горохов с удивлением заметил лейтенанта. Потом несколько взрывов - у капонира и чуть в стороне. Второй взрыв почему-то ухнул особенно ярко, с черным дымом и огнем. Подробно не разобрать - елки прикрыли.

  Потом начался обстрел. Жуткая картина. Горохов не выдержал, спустился и направился в лес. Шел сильно сжав челюсти. Кулаки от напряжения подрагивали. От грохота позади он вздрогнул, а потом побежал обратно. Чуть не выбежал на открытое поле.

  Вот она, та сосна. Подняться быстро не удалось - соскользнул. Когда все-таки удалось выглянуть на поле, сержант увидел над северным капониром черный гриб гари. А на крыше южного копошились серые фигурки. Вдруг они сыпанули с крыши, а через пару секунд огненный вихрь вырвался из всех амбразур...

  Потом сержант потерянно брел по лесу. Наткнулся на ручей. Прохладная вода успокоила и привела мысли в порядок. Что ж, есть приказ, и его надо выполнить. А с врагом...

  - А с врагом еще поквитаемся! - зло сказал сержант.

  Он поправил карабин, и зашагал по сосновому бору. Вышел на грунтовку, что шла от поля. По дороге идти легче, ровно и никаких сучков, поваленных стволов, нор. Но возникший гул приближающейся техники заставил вернуться в лес. Не успел отойти и полсотни метров, как по грунтовке промчались мотоциклы. Горохов только и успел за толстую сосну упасть. Чуть не заметили - слишком редко тут сосны растут, и подлеска нет. Чуть дальше в лесу начиналась низина заросли орешника. Горохов двинулся туда. Потом переждал за сосной пока проедут броневики с танком во главе, дошел до уклона. Остановился. Укрылся за сосной...

  Броневики сменялись машинами с пехотой. Проехали тягачи с большими пушками, калибр не меньше двухсот миллиметров. Наверно нагнали колонну позже, еще до уничтожения бункеров. Потом вновь шли грузовики. Танков пока не видно, но судя по гулу они тащатся в хвосте колонны. Оно понятно, что танки много пыли поднимают. Вот и они. Мехводам из-за пыли ничего не видно, поэтому из люков торчат командиры и следят на правильным направлением движения.

  Сержант насчитал восемнадцать танков. Троечки, Т-4 нет, похоже их на поле наши повыбивали.

  Хорошо им ребята всыпали...

  Вспомнились их лица. И лейтенант вспомнился. На душе стало совсем невыносимо...

  - Сочтемся! - зло сказал сержант и вскинул карабин.

  Тук-х-х! Голова торчащего из башни немца брызнула кровью.

  Затвор вверх, на себя, дослать...

  Тук-х-х! - и замешкавшийся немец на последнем танке ухнул внутрь уже трупом.

  Перезарядился, но с замыкающего колонну бронетранспортера ударил пулемет. Не прицельно, веером. Пулеметчик только направление угадал. Пули громко впивались в сосновые стволы. Одна стукнулась в край ствола сосны за которой укрылся сержант, ободрала кору и в лицо брызнуло смолой.

  Горохов откатился от дерева. Прополз немного, потом поднялся и побежал, пригнувшись, через ложбину. Позади послышались лающие команды. Прозвучало несколько очередей. Но куда-то в сторону. Посередь ложбины сержант перемахнул неширокий ручей. Двинул было вдоль, но потом рванул вверх. Немцы явно собрались наказать наглого одиночку. Судя по командам быстро двигались следом. А ложбина не густа зарослями. На другой стороне начинался смешанный лес, с густым подлеском. В нем легче затеряться, но и бежать нельзя. Час сержант выдерживал максимальный темп. Сколько он прошел не считал. Наконец сил не осталось. Найдя маленький ручеек, он прошел по нему и у ключика рухнул на землю. Черпнул воды ладонью, но напиться сбитое дыханье не дало.

  - Мало посчитался, - пробормотал Горохов, тяжело дыша, - пока только драпать выходит...

  Хотелось сплюнуть, да не вышло. Пришлось посидеть немного, чтобы отдышаться. Потом сержант напился. В животе заурчало. Следовало подкрепиться, а то ел давно, и сил не осталось. Есть хлеба немного. Зачерствел, но ничего не поделаешь. Имеется сало. Но потом хорошо бы чаю горячего, но ни котелка, ни кружки не имеется. Зато имеется консерва. И выбрасывать жестянку не следует.