Тропою избранных

Кристалл замигал – то розовым, то красным, иногда оранжевым цветом. Народ громко выдохнул и загудел.

– Че за фигня?

– Не может быть!

– Охрене-еть…

Холод наморщил лоб, метал взгляд с амулета на лицо сталкера и обратно, не забывая посматривать на ладонь со светящимся кристаллом.

– Да он явно не фурычит! Сломался, елки-моталки! – воскликнул Лабуда.

– Командир, проверяй дальше, на других, – посоветовал Савва, прошедший отбор.

– Точно. Всех на детекторе этом прогони.

– Странно-то странно! Но ведь Савву и Грешника не выделил амулет. Вот в чем вопросю – Треш поднес к Холоду руку с кристаллом, задал вопрос. Свечение исчезло, явив абсолютную прозрачность.

Бойцы зашумели, послышались возгласы выкинуть неликвидный артефакт, прогнать на импровизированном детекторе всех и наоборот – отмести эту затею.

Треш с одним и тем же вопросом о «крысе» в отряде прошелся по остальным членам группы. Кристалл розовел и краснел на Гучи и Лабуде, Зиме и Вальтере и даже на Фифе. Светлел он на Злате, Самоделкине и Тиме, на Ксеноне вообще мигал разноцветьем, как и на Треше.

– Абзац! – вырвалось с языка Холода, который топтался возле Ра и Треша. – Елочка, зажгись, называется! Я-то думал, что этот артефакт никогда не глючит и не косячит, а он, видать, точно сломался…

– Батарейка села у камушка! – пошутил Лабуда, и почти все нервно заржали. Даже уже заулыбался Ра, хотя бледность не сходила с его небритого лица.

– Командир, кончай этот цирк, время утекает сквозь песок, – промолвил Ксенон, – вон уже ходуном ходит весь.

– Кто-о?!

Все уставились на пятачок холма перед собой, как раз между строем бойцов и командирами. Песок явно шевелился. Он то бугрился, то слегка проваливался, затем стал плавать вдоль ряда людей, словно под его слоем носился туда-сюда крот, пытаясь выбраться наружу.

– На «зыбь» смахивает, только… только живая какая-то, – прошептал пришедший в себя первым Грешник.

– «Зыбь»? Да это не «зыбь», мужики-и… Это же…

Договорить Гучи не смог, потому что подземное чудо неожиданно сделало какой-то финт, отчего комок разверзся фонтаном, осыпал всех песком и снова пропал. Но так, что все стоящие ощутили под ногами волну.

Народ попятился, стал поднимать ноги, материться и орать.

– Так, всем в машину… Срочно-о! Бегом-м! – скомандовал Треш, унимая прилив крови к лицу и дрожь в ногах. – Гучи, что это может быть?!

Но сталкер не ответил, припустив с остальными к грузовику. Люди хватали пожитки и неслись к «Уралу», будто именно он мог явиться спасительным островком среди смертельных песков Пустошей.

Через минуту вся группа уже ютилась в кузове и кабине грузовика, подбирая ноги и скарб, словно боялась намочить их или утонуть в ожившем песке.

– Я мало знаю про ловушки Пустошей, но слышал, что здесь творятся такие чудеса и козни, которых мы в Пади не видывали. Я же говорил, что здесь большинство аномалий блуждающие. Бегающие вслед за жертвами!

– Чего-о-о?! Ты че, сталкер, «туза» слопал? – отозвался не слышавший предыдущего разговора на эту тему Ксенон. – Аномалии не могут гоняться за людьми! Они же не мутанты, твою кузькину мать!

– Помолчи ты! – Треш потер затылок и серьезно посмотрел на Гучи. – Говори, что слышал, что видел или знаешь. Я сам неоднократно хаживал в Крайние земли, слыхал от караванщиков про местные сюрпризы, но чтобы аномалии носились по пескам за добычей?! Гм… че-то из области фантастики…

– Только короче, чай не у костра на привале! И громче, чтобы в этот раз слышали все, – внес коррективы Холод, лихорадочно осматривая округу. – Валить отсюда нужно… и побыстрее.

– Блуждающие аномалки – это почти все те ловушки, которые бывают в Пади, но здесь… э-э… местные… в большинстве не сидят на одном месте. Увидев или почуяв жертву, они гонят ее, пока не сожрут.

– Ни хренаськина новость! – воскликнул Лабуда, нервозно расчесывая тыльные стороны ладоней.

Бойцы приуныли, нахмурились, стали озираться и тяжело дышать. Металл машины накалился на солнце, отчего кузов представлял сейчас вынутый из духовки поддон, на котором в виде пирожков пеклись люди. Пот застилал глаза, песок свистел по всем углам. Но желание пить и ополоснуться затмилось чувством страха. А еще появилось острое желание – нестись отсюда вприпрыжку.

– «Смерчи», «зыби», «гравиполя», «воронки» и «мясорубки», «энерго» и «кисели» – все тут подвижное и… как бы сказать… мыслящее.

– Ата-ас-с!

– Холод, тихо ты. Дальше, Гучи!

– Если я не ошибаюсь, но как рассказывал мне Старый Фак по весне, вот эта хрень, что мы сейчас видели, – это эфа.

– Чего?

– Эфа. Блуждающий фантом, но только подземный. Он никогда не появляется наружу, потому что его стихия – песок. Это пустынная тварь, живородящая форма. Передвигается достаточно быстро, но убежать вроде можно. Хватает добычу, утаскивает под землю и там рвет. Выжить после эфы нельзя.

– Вон она, зараза! – крикнул Холод, тыча пальцем в один из холмов.