Тропою мести

– С ним все будет нормально? – взволнованно спросил Кирилл. – Что это было вообще?

– Такое бывает. – Огонек пожал плечами. – Знаешь, я не верил, что он выкарабкается, хоть и другое тебе говорил. Чудо, что он выжил после того, как своим плечом словил две «маслины». Благодари нашу Аньку за это: если бы у нее не было артефакта, все могло бы выйти очень печально. Так что все будет нормально, – приободрил спутников поджигатель. – Он справится, а иначе я разопью свои «коктейли Молотова»!

– Э-э-э…

– А, не обращай на него внимания, Кирилл, ему лишь бы бухнуть, – заметила Скай. – Что несет, про что несет – сам не знает.

– Мне лишь бы бухнуть, да! О, кстати о птичках! – Огонек накапал себе беленькой. – Ваше здоровье!

– Ты же обещал…

– Всё. Прячу. Довольна? Вы, оба, чешите-ка на боковую, а я тут посижу пока, за костром посмотрю, на стреме постою да за нашим больным прослежу, вдруг ему опять приспичит куда-то стрекача дать. Все равно я уже вряд ли смогу покемарить.

– Ты и должен был караулить, а не дрыхнуть.

– Виноват, миледи.

– Черт с тобой. Ты уверен, что справишься? Может, поменяемся?

– Я абсолютно уверен.

– Если что – буди.

– Непременно.

Кирилл и Скай закутались в спальники.

Огонек расшевелил палкой тлеющие угольки.

Глава 14 Мятеж

Ватага насчитывала сотни и сотни бойцов…

Быдло…

Самое настоящее быдло…

…что заполонило собой все…

…что кричало, толпилось, толкалось…

…напоминая свиней в загоне…

– Тише! – пронесся над бетонными сводами Арены голос лейтенанта Кулешова, усиленный громкоговорителем. – Прошу вашего внимания, генерал говорит! Да тише вы!

Турко вышел к стаду, высоко задрав подбородок. Он безо всякого энтузиазма помахал всем собравшимся затянутой в кожаную перчатку ладонью и, улыбаясь, доковылял до импровизированной трибуны – его тело ломило, ноги подкашивались, в ушах стоял непереносимый звон, а в глазах двоилось. Но генерал держался бодрячком и старался не показывать, насколько тяжело ему дается этот выход. Самое опасное сейчас – это если животные поймут, что вожак стаи дал слабину.

– Внимание! – громкоговоритель продолжал надрываться. – Внимание!

Взяв в свои руки микрофон, Турко прокашлялся и окинул взглядом столпившихся перед ним прислужников. Он ощутил себя поводырем, предводителем паствы, пред которым собрались сочувствующие его взглядам. И, преисполненный этим, он начал свою проповедь:

– Я благодарен всем, кто сегодня пришел…

– А на кой хрен мы здесь собрались?! – донеслось из толпы. – А, генерал? Выслушивать очередные бредни, которыми ты нас кормить будешь?

Наглеца поддержали – и это стало чем-то сродни плевку в лицо. Раздался свист, кто-то зааплодировал и закричал, выражая свое согласие со смутой. Было видно, какие настроения на самом деле витают в обществе, и настроения эти, прямо скажем, генерала не устраивали. Ему стоило больших усилий не дать отмашку на отстрел всего этого сброда прямо здесь и сейчас. Если бы у него было достаточно пушечного мяса – он бы пустил их в расход не задумываясь, но пока, увы, такую роскошь позволить себе он не мог, вот и приходилось терпеть.

– Кто сказал?! – выкрикнул в ответ Турко. – Что, смелый, думаешь?! Только вот вас много, а я один! В толпе гавкать легко!

Аплодисменты моментально стихли, как стих и гвалт, но простолюдины своего не выдали. Одна тишина – вот и весь ответ на грозный громогласный рев великого полководца.