Тропою Силы

Но что-то делать надо. Как-то решать возникший конфликт… иначе дальше он может только усугубиться. Так, ладно, раз в эту сторону мысли не идет, пойдем от обратного. Клан Ши. Что я о нем знаю? Ничего, кроме того, что он пытается укрепить свои позиции и потеснить оппонента. Так как именно этот клан стал камнем преткновения мирного урегулирования местных разборок, то и разбираться предстоит именно с ним. Но вот как?

Для начала стоит разрядить обстановку между ними и кланом Хадии, кстати, как он там называется? А, потом разберусь.

— Шейд, а ты… правда хочешь помочь?

— Нет блин, сейчас возьму и сдам.

— Но разве тебе не влетит за… самодеятельность? — проявила обеспокоенность малая.

— Может влетит, может нет. Не знаю.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Это же твой орден, твой Клан!

— У нас совсем другие отношения чем среди вас, Хадия. Так что не путай орден с кланом.

— А-а-а. И ты готов подставиться ради меня?

— Считай, что я просто хочу решить кон… — меня вдруг обняли. Со всей доступной силы. — …фликт. И что ты делаешь?

— Спасибо.

— Рано ты меня благодаришь, я еще ничего не решил.

— Разве? — она подняла глазки.

— К-хм, ладно, опустим этот момент.

— Угу, — о меня счастливо потерлись личиком. А затем, отпустили, отступились и посмотрев по сторонам, потянулись во внутренний кармашек.

— Ты чего?

— Я это… я не договорила всей проблемы.

— М?

— Я почему сбежала. Просто глава клана Ши, сразу после вашего отбытия хочет убить моего отца, меня посадить на наркотики, а потом убить. Таким образом, весь мой клан легально и без сопротивления полностью отойдет клану Ши. Поэтому я сбежала. У меня есть немного драгоценностей, — тут мне показали несколько украшений, вынутых из кармашка, — которые можно продать и купить билеты. Я думала купить билет и добраться до отца.

— И почему сразу не сказала? — вскидываю бровь. Да… врать мне не врали, но что в прошлый раз недоговорили — точно. Нужно будет зарубить себе на носу на будущее.

— Я… я боюсь. Я очень боюсь. На Чикагу всегда было плохо с доверием. Но ты… почему-то тебе я верю. Да и если бы ты хотел мне вреда, ты бы не стал церемониться.

— А ты сможешь как-то доказать свои слова?

— М-м-м… — замялась Хадия, зажевав от нервов нижнюю губу. Словно перед прыжком в бездну. Но чаша весов была на моей стороне, поэтому: — Да. Вот, — вынули из другого кармашка коммуникатор. — Я записала разговор. Хочешь прослушать?

— Хадия… — вздыхаю, и качаю головой. Девочка от моего негодования аж шею в плечи втянула. — Почему мы до сих пор тут стоим?!

— А?

— А ну пойдем. Сейчас будем наносить добро и причинять справедливость!

— Н-н-но…

— Что «но»?

— Но ты обещал, что мы…

— Успокойся, ты подала мне идею, как это все вывернуть в твою пользу. Поверь мне, все будет хорошо, — протягиваю руку и улыбаюсь, старательно, но аккуратно воздействуя Силой. — Просто поверь. Я сам со всеми поговорю, а вот эта штучка пусть полежит у меня в кармашке.

— Хорошо.

Взяв меня за руку, мы развернулись и пошли обратно, к клановому дому.

— Не бойся, — перехватив её за плечи, обнимаю. — Ничего не бойся, пока я рядом, тебя никто и пальцем не тронет. Я обещаю.

— С… спасибо.

Идем, молчим, чувствую, как меня сверлят взглядом.

— Что?

— А ты правда решил помочь?

— Правда.

— Мне… сложно поверить.

— Так не верь, какая проблема?

— Не могу не поверить. Я всегда чувствовала тех, с кем говорю. Ты… ты другой. — меня смерили взглядом, особенно остановились на отсутствие обуви. — Совсем другой.

— Это комплимент?

— Констатация факта. А еще ты странный. Прямо очень-очень странный. Я не могу тебя просчитать. Не могу понять, зачем ты это делаешь. Ты безумец?

— Хех, может быть. Просто смирись, что есть тогрут-полукровка, который просто решил помочь.

— Доброта и милосердие — есть слабость.

— И кто тебе это сказал? Папа?

— Да.

— Ну поздравляю, значит я слабак, потому что у меня есть и то, и другое.

— Ты не похож на слабака. Я видела, как ты убил тех наемников. Там не было ни милосердия, ни жалости.

— Ну я же честно просил их уйти.

— А потом убил.

— Скорее покалечил.

— С такими травмами не живут. Ты бил наверняка.

— Ладно-ладно, ты права. Но если смотреть объективно, Дже’Дайю порой и не такое приходится лечить, — тут я припомнил свои тренировки. — Бр-р-р.

— А тебе раньше приходилось убивать?

— Нет.

— И ты так спокоен?

— Да.

— Ты ну о-о-о-очень странный!

— Таки я не спорю. Но если тебе станет проще… понимаешь… моя мать — убийца, и меня учили как убийцу. Ты не должен питать жалости к тем, кого собираешься убить. Ты обязан быть готовым опустить занесенный меч. И никогда не жалей врага, ведь так ты сбережешь друга.

— И ты говоришь мне о доброте? — вскинула она бровку, от чего я не удержался и рассмеялся.

— Ха-ха-ха-ха… да, я говорю тебе о доброте.

Тут наш разговор был прерван заурчавшим животиком у Хадии.

— Хочешь кушать?

— Угу, — опустила она глазки.

Осмотревшись на предмет какой кафешки или ресторанчика, или хотя бы забегаловки, нахожу нечто похожее на кафе со спуском в подвальное помещение.

— Идем, перекусим.

— А ничего что меня все ищут?