Тропою снежного барса

Облегчённо вздохнув, я приготовил связку патронов аммонита. Постепенно приближаясь, цепочка фигурок то появлялась на гребнях, то исчезала в складках. Боганч, следуя карте, точно повторял маршрут Ирбиса. Через час группа вошла в последнее ущелье, направившись прямо к Белой скале. Когда расстояние между нами сократилось примерно до ста метров, я пристегнул карабин и мягко заскользил по верёвке вниз. У середины запруды я притормозил, сунул в расщелину между валунами связку патронов аммонита. За моей спиной, приглушённый расстоянием, раздался крик:

– Боганч, вон там! Смотри!

Я поднёс спичку к концу бикфордова шнура. В ту же секунду где-то слева от меня ударила пуля. Брызги каменных осколков полоснули по щеке. Я сильно оттолкнулся ногами и устремился дальше вниз. Боганч, вытянув руку, посылал пулю за пулей в мою сторону, но попасть в движущуюся цель из пистолета на такой дистанции – задача сложная.

Я коснулся ногами грунта, быстро отстегнул карабин и бросился под камень. Раздался взрыв. Следом по дну ущелья серия мощных ударов, шум нарастающего водопада, переходящий в рёв взлетающей ракеты. Окрестности пару раз тряхнуло, словно при землетрясении в пять-шесть баллов. Оглушённый, я поднял голову, чтобы посмотреть на джина, которого выпустил из бутылки.

Чёрная мокрая чаша озера была пуста. По дну ущелья бурлила грязная речушка, клокоча у разбросанных в беспорядке огромных валунов. Травяной покров до половины склона был содран, на пути мощного потока не осталось ни одного деревца. Я вытер рукавом кровь на рассечённой щеке. Прощай, Боганч!

Через пять дней я вышел к знакомому месту у залива моря Чорбоф. Рома сидел в лодке с удочкой в руках, а под натянутым тентом кто-то загорал в чёрных шортиках.

– Ну что, клюёт? – спросил я.

Рома встрепенулся, выбросил удочку и лихо изобразил один из жестов форвардов НХЛ, забившего шайбу в ворота противника.

– Хача! – выдохнул Рома. – Ты ранен? Что у тебя с лицом?

– Так, ерунда. Заживёт.

– А Боганч?

– Несчастный случай. Ему не повезло, попал под селевой поток.

Ты не один?

Заринка поднялась с надувного матраса, сняла тёмные очки.

– Огонь, а не девчонка, – одобрительно отозвался Рома. – На следующий день, как я проводил тебя, она явилась в отель и устроила мне форменный допрос с пристрастием. Ты уж извини, но мне пришлось пообещать взять её с собой встречать тебя.

Заринка улыбалась, ветерок подхватывал и относил её волосы назад, за развёрнутые плечи.

– Я не знаю, чего ты выпендриваешься, Женя, – тихо сказал Рома. – Ты посмотри, какая она! Если б за мной так бегали…

– Здравствуйте, Евгений Алимович. – Красиво перебирая ножками, девушка подошла ближе. – Вам больно?

– Нет, просто немного устал и голоден. Как отец?

– Он поправляется.

Заринка устроилась на носу катера ядом со мной. Рома вырулил из ущелья на большую воду, взяв курс на лодочную станцию.

– Знаете, Евгений Алимович, я рассказала папе про нас с вами, про то, что мы с вами уже целовались и всякое такое… В общем, он не против, даже рад…

Несколько секунд я находился в полной прострации. Потом спросил:

– Что значит «и всякое такое»? Он может подумать что угодно…

– И пусть думает, так даже лучше. Вы мне только скажите, теперь, когда всё позади…и ничто не мешает…

Я обнял её рукой за плечи. Эта девчонка всё же достала меня, она тоже выиграла. Заринка зарылась лицом в мою куртку. От неё приятно пахло хорошим шампунем. Рома подмигнул мне и показал кверху большой палец.

Я постучал носком ботинка по рюкзаку, внутри тяжело, смачно звякнуло.

– Что это? – спросила Заринка, подняв лицо.

– Твоё приданое, малыш. Ты теперь богатая невеста. Простой менеджер караван-сарая тебе не пара.

– Глупый. Я люблю тебя. А сколько там?

Я наклонился и поцеловал её.

– На наше кругосветное свадебное путешествие хватит. Ты предпочитаешь первым классом, дорогая?