Тропою волка

Оценив возможность отдыха в укрепленном монастыре, Сульг и Тирк использовали все красноречие, отпущенное им природой, чтобы убедить настоятеля во взаимовыгодном сотрудничестве. С тех пор дважды в год, по договоренности, норлоки сопровождали монахов в их паломничестве через равнину к горам Грифонов. Там, за ущельем, где когда-то гнездились грифоны, на небольшом каменистом плато находилось горное святилище сарамитов — восемь причудливо изваянных самой природой каменных столбов. Из огромной скалы выступали грубо высеченные изображения каменных богов — существ, отдаленно напоминавших людей. Их напряженные лица, похожие на маски, были обращены к северу.

Перед паломничеством монахи торжественно облачались в синие с желтым одежды, вешали на шею ритуальные каменные бусы, надевали особые головные уборы — плотно облегающие голову шапки, которые закрывали лоб и оставляли открытыми уши. В середине шапки возвышалась остроконечная башенка, к которой крепились пурпурные ленты, украшенные золотой бахромой и орнаментом. Наметанным глазом норлоки без труда определяли, что под праздничной одеждой монахов было скрыто оружие: сарамиты хорошо представляли себе опасность, подстерегающую их в пути через огромную равнину. Но, когда к паломникам присоединялись шестеро конных норлоков, даже агрхи предпочитали делать большой крюк, чтобы не попадаться им на дороге. Норлоки провожали монахов до самого плато и спешили убраться вниз. Возле святилища они ощущали себя неуютно: в серой, тяжелой, непроницаемой массе камня чувствовалась огромная давящая сила.

Илам был полностью согласен с Тирком: сарамиты терпеть не могли агрхов и только поэтому сочли возможным установить отношения с норлоками-изгнанниками, тоже не питавшими к кочевникам теплых чувств. Однако это здравое соображение нисколько не мешало ему изводить Тиларма гнусными намеками, трактуя гостеприимство сарамитов самым двусмысленным образом. Тиларм давно привык к манере приятеля видеть во всем непристойности, но все еще не изжил привычки краснеть, и это мучило его едва ли не больше, чем бесцеремонные шутки Илама…

— Разве сейчас тийп? — разочарованно поинтересовался Азах. — Проклятье, не может быть! Сейчас я сам посчитаю... Как сарамиты отсчитывают месяцы?

Он погрузился в расчеты.

Илам незаметно придержал лошадь и поравнялся с Тилармом.

— Я вот думаю, — озабоченно произнес он, словно продолжая начатый разговор, — что уж тебя-то там ждут с особым нетерпением.

Он умолк, искоса поглядывая на Тиларма. Тот отвлекся от разговора с Кейси и покосился на Илама с недоумением.

— Меня? Это еще почему?

— Не будь у тебя такой смазливой физиономии, не видать бы нам гостеприимства монахов как своих ушей! — вполголоса сообщил Илам доверительным тоном. Кейси переглянулся с Азахом и фыркнул.

Тиларм бросил на него уничижительный взгляд. Он не на шутку злился, когда его поддразнивали из-за внешности, и в школе, в первый год обучения, ему приходилось драться гораздо чаще, чем остальным. Несколько раз он порывался поколотить и Илама, но кулачная расправа с ним заканчивалась быстро: тот был на голову выше и гораздо сильнее. Когда ему надоедали наскоки выведенного из себя Тиларма, он с хохотом приподнимал его за шиворот могучей рукой и держал высоко над землей, пока не иссякал поток чудовищных оскорблений, которые тот выкрикивал ему в лицо.

— М-да... — глубокомысленно произнес Илам, покосившись на друга.

— Заткнись! — рявкнул Тиларм, вспыхивая.

Илам обрадовался.

— Еще чего! — немедленно отозвался он, чрезвычайно довольный своим остроумием. — Я всегда подозревал, что их врачеватель... как его, кстати... Нумариит, что ли, неравнодушен к красавчикам! Подозревал! Что за подарки он совал тебе при прощании?

Азах захохотал, с удовольствием прислушиваясь к разговору.

— Тиларм, я бы на твоем месте зарезал этого придурка спящим, — серьезным тоном посоветовал Тирк. — Как-нибудь, при случае. Он же на это напрашивается!

— Так и сделаю! — свирепо пообещал тот, сверкая глазами. — Твои тупые шутки кого угодно достанут, понятно?!

— Действительно! — Сульг коварно ухмыльнулся. — Не обращай внимания, он завидует, просто завидует! А что, Нумариит действительно тебе что-то подарил? — невинным тоном поинтересовался он тут же.

— Я тоже видел! — немедленно встрял Кейси. — Трогательная сцена была тогда при прощании.

— Я почти рыдал! — заявил Илам. — Почти рыдал, глядя на них!

— Или отрави его — и дело с концом! — продолжал Тирк, по-прежнему сохраняя серьезный вид. — Есть у тебя что-нибудь подходящее для этого? Ты уж постарайся, чтоб он не сразу помер, а хорошенько помучился.

— Найдётся!

— А все-таки, что это было?

— Сушеные лекарственные травы, ублюдок! — процедил Тиларм сквозь зубы, испепеляя взглядом приятеля. — Имей в виду, если тебя ранят, возиться с тобой не собираюсь!

Илам снова захохотал.

— Так он учил тебя лечить? Ну-ну!

— Отравить, — задумчиво проговорил Тирк, — Очень, очень хорошая мысль!

Закат догорал.