Тропою волка

Полутемный коридор слабо освещался масляными лампами, пламя которых колебалось от сквозняка, проникавшего из закрытых ставнями окон. Но норлоку не нужен был свет, чтобы отыскать нужную комнату. Он шел, машинально прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за плотно закрытых дверей: обрывкам разговоров, смеху ребенка, чьему-то недовольному бормотанию. В конце коридора хлопнула дверь — из комнаты выскочила горничная в коричневом форменном платье, с кувшином для умывания в руках.

— Горячей, поняла, Майзи? Горячей воды, а не просто теплой! — донесся вслед ей раздраженный голос: судя по голосу, дама была весьма преклонных лет. Девушка посторонилась, пропуская Сульга, — он учуял слабый запах лаванды от ее одежды — и каблучки ее застучали вдоль по коридору. Он подождал, пока шаги затихнут, и оглянулся, не идет ли следом Тирк, но приятеля все еще не было.

Комната, которую так нахваливал Гри, действительно оказалась неплохой: большой и теплой, с невысоким потолком и двумя окнами.

Возле окон стояли в ряд три деревянные кровати. Постели, скорее всего, были сомнительной чистоты, но Сульга это не смущало: за годы скитаний приходилось ночевать и в гораздо худших условиях. Зато на каждой кровати лежали шерстяные теплые одеяла и большие пышные подушки. В камине трещали дрова, наполняя воздух приятным смолистым запахом. В плетеной корзинке, что стояла рядом, виднелось несколько торфяных брикетов — значит, огонь можно будет поддерживать всю ночь. Возле камина стояло плетеное кресло, старое и неудобное даже на вид, с потертой кожаной подушкой, а на маленькой скамеечке — синий кувшин с водой и таз для умывания. Стены комнаты украшали три вышитых гобелена — они совсем выцвели от старости, но еще можно было разглядеть, что на них изображены устрашающего вида морские змеи. Определенно, Гри питал к этим тварям слабость.

Сульг на мгновение задержался на пороге, оглядывая комнату, потом вошел и осторожно притворил за собой дверь. Он сбросил мокрый плащ, собираясь чуть позже высушить его у камина, отстегнул и положил на кровать ножны с мечом — и внезапно ощутил, что в комнате, у него за спиной, что-то неуловимо изменилось. К запаху горящих дров примешался еще один, слабый и неотчетливый. Замерев возле кровати, Сульг бросил осторожный взгляд по сторонам, и рука его медленно и незаметно заскользила к оружию.

Взять его он не успел. Что-то блеснуло совсем рядом, и Сульг, прежде чем понять, в чем дело, бросился на пол. Рядом с его плечом, впившись в доски, покачивалось лезвие меча. Появившийся словно из ниоткуда человек рывком вырвал застрявший меч, и Сульг едва успел перекатиться, чтобы избежать удара в грудь. Второй появившийся оказался агрхом: он бросился к ним, отшвырнув попавшееся на дороге кресло, оно с треском ударилось об стену и отскочило. И еще один, тоже агрх, проскользнул в комнату и плотно прикрыл за собой дверь.

Сульг вскочил на ноги. Он бросил быстрый взгляд на дверь: агрх поймал его взгляд, и глаза его сузились, загоревшись торжествующим огнем.

Человек и агрх одновременно бросились вперед, Сульг одним прыжком перелетел комнату и оказался у камина. Они мгновенно кинулись к нему, но еще быстрее он выхватил из подставки кочергу и обрушил на голову одного из них, потом ткнул ею в лицо другого. Агрх мгновенно отпрянул, и кочерга с размаху опустилась на его плечо. Вопль боли и ярости, который он испустил, от души порадовал норлока. Тут же ему самому пришлось упасть на пол: просвистевший над головой нож воткнулся в стену над камином. Сульг вскочил, но сильный удар сбил его с ног, и железные пальцы сомкнулись на горле. Задыхаясь, норлок одной рукой пытался отодрать от себя агрха, другой шарил у него на поясе, где воины почти всегда носят спрятанный под одеждой запасной кинжал. Сульг с силой надавил большим пальцем на глаз агрха, хватка на секунду ослабла. Он нащупал под курткой рукоять ножа, выхватил его и вогнал в горло. Хлынувшая кровь залила ему лицо, он рванулся в сторону, сталкивая с себя тяжелое тело убитого, но только успел подняться, как снова рухнул на пол от удара в лицо, и мир вспыхнул у него перед глазами огненными брызгами, а во рту появился привкус крови.