Тросовый талреп

«Успокойся, — подумал я, — успокойся». Сержант внимательно поглядел на меня и, кажется, спросил, не хочу ли я присесть. Я снова ничего не слышал. Мои мысли путались, отказываясь осознать случившееся. В этом сарае, когда он взорвался, должен был находиться и я. Значит, Эван закурил сигарету, спичка полетела в воду, а там... Там всплыли на поверхность маленькие прожилки нитроглицерина...

— Несчастные случаи, к сожалению, бывают, — утешил меня сержант.

Они заставили меня припомнить все, что я видел с холма. Потом они допросили Гектора. Они перекусили на заднем сиденье своего пикапчика «панда» и лениво повозились у черного шрама. Я сделал глубокий вдох и, подойдя к двери Фионы, постучал. Она крикнула чтобы я убирался. Я спустился вниз и приготовил ей чай. Потом я отправился на поиски Гектора.

Он встретился мне на полдороге — в своем непромокаемом плаще и шерстяной шапочке, его квадратное лицо было серым и напряженным. Он спросил меня насчет Фионы.

— Я собирался поговорить с ней, — сказал он. — Возможно, я отложу это ненадолго.

Я кивнул. Мы медленно побрели к причалу.

— Вы с Эваном собирали мины для дождливого дня, — сказал я. — И хранили их в сарае. Вот они-то и взорвались сегодня утром.

Лицо Гектора казалось вылепленным из серой грязи.

— Нет, — сказал он.

Наступила долгая страшная тишина. Даже чайки замолчали.

— Что же это тогда было? — спросил я.

Мы вышли из бамбуковой рощи на зеленый дерн прибрежной полосы. Гектор пристально смотрел сквозь мелкий серый дождичек и говорил как человек, отвечающий по памяти самому себе какой-то урок:

— Действительно, у нас была одна мина. Мы держали ее под водой, под полом этой хибарки. — Чайки белели на фоне огромной черной прогалины. — Но та мина, которую мы отдали военным морякам, была единственной.

Мы снова замолчали. В заливе неторопливо кружилась вода. И в моем сознании творилось то же самое.

— Если там не было никакой мины, что же тогда взорвалось? — спросил я.

— В том-то и вопрос, — ответил Гектор спокойным, холодным голосом. Мелкий дождик брызгал нам в лицо. — Пойдем на судно.

Он механически греб сильными рывками профессионального рыбака. Ветер стих. Единственным живым звуком был плеск весел. Если бы не звон от взрыва, еще стоявший в моих ушах, я мог бы ожидать, что лохматая голова Эвана вот-вот поднимется над высоким черным планширом «Флоры».

Но, разумеется, там нас встретил только крик чаек. В рулевой рубке стоял запах свежей лакировки, и кисточка торчала из банки с белой жидкостью. Гектор налил виски в две рюмки. Мы выпили.

— А он не держал в этом сарае немного динамита? — спросил я.

Рот Гектора выглядел сухой безгубой щелкой.

— Несколько крошечных брусков. А для того, чтобы устроить такое, — он ткнул большим пальцем в сторону залива, — нужен полный ящик. — Здоровенный кулак цвета камня со стуком обрушился на столик с морскими картами. Банка с лаком подпрыгнула и разбилась о палубу. — Какой-то ублюдок засунул это туда. Так, чтобы этим разбрызгало нашего бедолагу по холму.

На какое-то мгновение его мягкие голубые глаза наполнились устрашающей напряженностью. Потом он наклонился к палубе и принялся подбирать осколки банки своими толстыми пальцами. Я внимательно следил за ним в течение этой безмолвной паузы.

— Кто? — спросил я.

Гектор сгреб осколки в совок для мусора и выпрямился.

— Эван сел кому-то на хвост, — сказал он.

Это была чистая правда.

— Мы должны были идти туда завтра, — сказал Гектор. — Сегодня утром он загружал программу в аппарат.

Я поднял глаза. Красные огоньки навигационных приборов посверкивали над столиком с морскими картами. Я протянул руку и нажал на клавиши. Навигационный прибор «2000Д» принимает сигналы от бакенов компании «Декка», расположенных на мысах и островах вдоль побережья. Он измеряет разницу в фазах этих сигналов и выдает свои выводы маленькими зелеными цифрами на изящном небольшом экране. Этот прибор может сказать вам, где вы находитесь и как добраться туда, куда вы хотите попасть.

Итак, мои пальцы нажимали на клавиши, и на экране появлялись характеристики ближайших бакенов. Их было три. Я подтянул к себе морскую карту и включил лампочку в гибкой, как гусиная шея, лампе. Первый бакен находился в заливе, его сигнал мог достичь антенны без помех со стороны скальных массивов гор вокруг Лоч-Биэга. Он давал направление ко второму бакену, расположенному к северу от Хорнгэйта. А третий бакен находился за Арднамеркеном посередине этакой пустоты, на сорокаметровой горизонтали — там, где морское дно уходило в глубину.

Я обнаружил, что цифры на дисплее гипнотизируют меня, как фары автомобиля гипнотизируют кролика. У меня отличная память на цифры, и эти я уже видел раньше. С точностью до полумили они были теми самыми цифрами, которые показывала моя собственная «Декка» на «Зеленом дельфине» в тот момент, когда Эван въехал своей «Флорой» в мой левый борт.

— И что же находится там? — спросил я Гектора.

— Не знаю, — ответил он.

— А что собирался сделать Эван?

Гектор смотрел на меня в упор. Глаза его были горячими и голубыми, полными убежденности.