Трость с секретом

– Послушай, Розанна. В любом уголовном деле подозреваемых больше, чем нужно. В нашем случае все наоборот. Я действительно не вижу, кого подозревать. Я не знаю ни киноактера, любовника пани Бутылло, ни сына Бутылло, сидящего в тюрьме. Кого же подозревать? Рассмотрим действующих лиц этой истории. Рикерт вне подозрений, поскольку умер. Пока трудно сказать, был ли то несчастный случай или убийство. Сестра Рикерта. Почтенная старушка. Разумеется, ее внешность может оказаться просто маской. Во всяком случае, убить ударом ножа троих, двое из которых – сильные мужчины, она не в состоянии. Для такого убийства нужна большая физическая сила, ловкость и уверенность руки. Старушка отпадает. Бутылло. Мертв. Пани Бутылло мертва. Гневковский. Старик, физически очень слаб, автомобиля никогда не имел, а у убийцы была темно-зеленая «сирена». Сконечный, зубной врач. Мы знаем о нем следующее: купил у Рикерта золотое блюдо, поэтому-то к нему и приезжал пятого июня репортер Кобылинский. Совершенно неясно, для чего Сконечному понадобилось бы убивать репортера. Репортер погиб скорее всего в ночь с шестого на седьмое. Маловероятно, чтобы Кобылинский еще раз посещал Сконечного. Хотя… Труп обнаружили в трех километрах от дома врача, и это, пожалуй, подозрительно. С другой стороны, у Сконечного был «микрус», а не «сирена».

– Ты никого не забыл?

– Остаются еще двое. Адвокат Станецкий и Скажинский.

К сожалению, о Станецком известно только одно: он был другом Рикерта. Немногим больше мы знаем о Скажинском. Он человек удивительной честности. Отдал сестре Рикерта долг, о котором она ничего не знала. Хотел купить у Гневковского золоченую солонку, но здесь нет никакого криминала. Ах да, у Скажинского была машина, он собирался ее продавать. Однако этого далеко не достаточно для подозрения. Думаю, что мы пока не знаем имени убийцы.

Розанна задумалась. Генрик вновь анализировал события минувших дней. Наконец он произнес:

– У нас нет почти никаких сведений об убийце. Известно только, что Бутылло он заколол немецким штыком, его жену – кухонным ножом и что у него была темно-зеленая «сирена». Нам не хватает самого основного – мотива убийства. Лишь в случае с Кобылинским иначе: убийца видел в репортере своего преследователя.

– Кое-кого ты выпустил из виду, – заметила Розанна.

– Ты об Иксе? А что мы знаем об Иксе? Какой-то мужчина или какая-то женщина продали Рикерту старинные часы, золотое блюдо и золоченую солонку. Мы можем предполагать, что и Бутылло получал от Икса вещи для продажи и имел из-за них неприятности. Если допустить, будто Икс торгует вещами подозрительного происхождения, скорее всего награбленными во время войны, то становится ясно, почему он скрывает свою фамилию. Но в какой связи это с тройным убийством?

– Ты забываешь, что Кобылинский погиб, выясняя личность Икса.

– Извини меня, твои выводы несколько примитивны. Раз Кобылинский погиб, разыскивая Икса, ты делаешь вывод, будто его убил Икс. Если я умру в лесу, собирая грибы, значит ли это, что я умер, отравившись ядовитым грибом? Ведь я мог наступить на мину, умереть от разрыва сердца и так далее…

Звонок у двери прервал нить его рассуждений. Генрик вышел из комнаты и вскоре вернулся с рукописью в руке.

– Я почитаю, – сказал Генрик. – Хочу проверить, что могло заинтересовать Кобылинского в мемуарах Крыжановского.

Через некоторое время зазвонил телефон.

– Говорит Пакула. Вы один дома?

– Нет… – ответил Генрик после недолгого колебания.

– Кто у вас?

Генрик нерешительно кашлянул.

– У меня… ну… это…

– Кто у вас? Кто? – заволновался Пакула.

– Алиби, мое алиби. Пакула успокоился.

– Понимаю, – сказал он.

– Ну, что экспертиза? – спросил Генрик.

– Кобылинский был убит скорее всего шестого июня. Во всяком случае, таково мнение экспертов-медиков. Что касается машины, то, как можно догадаться, визитной карточки в ней не оказалось. Номера на моторе, шасси и кузове тщательно соскоблены. Пока ничего не установлено.

– Вы говорите «пока»?

– Мы отправили машину в Варшаву, в отдел криминалистики. Там смогут восстановить соскобленный номер.

– Ловкач он, однако!

– Это почему?

– Единственный след к нему – машина. А теперь и его нет.

– Вы шутите, – сказал Пакула. – Утопив свою машину, он совершил величайшую глупость. С таким же успехом он мог оставить нам визитную карточку со всеми своими данными.

– Не совсем так. Вы же не знаете хозяина машины?

– Узнаю. А пока хочу вас еще раз попросить: соблюдайте осторожность. В этой истории трупов уже хватает. Да вы и сами понимаете.

– Понимаю, – упавшим голосом ответил Генрик.

– Думаю, дело подходит к концу.

– Вы уже были у Станецкого и Скажинского?

– Нет. Поеду завтра утром. До свидания. Встретимся после ареста убийцы. Пока!

«Много на себя берешь, – подумал Генрик. – Может оказаться, номера соскоблены так основательно, что никакие эксперты не помогут». Он углубился в рукопись. На сто двенадцатой странице он прочел следующее: