Троцкий и заговор в Красной Ставке

Скорее всего, не без участия В.И. Ленина к совокупному мнению военкомов ПШ, руководства ОВК РУ и генштабиста Г.И. Теодори прислушались, и Троицкую в конечном итоге расстреляли[252]. Фактически в январе 1919 г. имело место первое серьезное вмешательство высшего большевистского руководителя в мелкие организационные дела ПШ. При этом образованный 30 ноября 1918 г. Совет рабочей и крестьянской обороны (впоследствии Совет труда и обороны, далее СТО) сразу стал вникать в разбор дел арестованных генштабистов: 3 декабря комиссия СТО в составе В.И. Ленина, И.В. Сталина и Л.Б. Красина подвергла анализу работу ВЧК, в частности, в отношении арестованных генштабистов — в контрольно-ревизионный отдел ВЧК комиссия постановила кооптировать двух партийных представителей специального следствия и ускорить рассмотрение дел арестованных генштабистов[253]. К тому же комиссия рассмотрела материалы следствия по обвинению в контрреволюционной деятельности арестованных в середине года Петроградской ЧК сотрудников аппарата Главкома Восточного фронта Вацетиса генштабистов Л.И. Савченко-Маценко и Б.П. Полякова. В.И. Ленин, вняв ходатайству И.И. Вацетиса за указанных лиц, 29 декабря затребовал от ПетроЧК сведений об обвинениях, предъявленных указанным лицам. Вмешательство имело результаты — 2 января 1919 г. заведующий Особым отделом М.С. Кедров потребовал от ПетроЧК немедленного освобождения Савченко-Маценко и Полякова за отсутствием против них серьезных обвинений и направления их в распоряжение РВСР[254]. 8 января СТО «предложил» ВЧК в 3-дневный срок доложить, какие обвинения предъявлены 8 генштабистам и почему те, кому они предъявлены не были, до сих пор находятся под арестом[255]. Деятельность Совета Обороны и его комиссий положительно сказалась на разборе дел арестованных офицеров высшей оперативной квалификации, хотя, как установил исследователь А.В. Ганин, ПетроЧК и не спешила освобождать генштабистов[256]. А.В. Ганин не учел, что в декабре Особый отдел существовал только в постановлении бюро ЦК РКП(б), его аппарат был сформирован лишь в феврале 1919 г., а потому проводить решение Совета Обороны должен был отдел военного контроля Регистрационного управления Полевого штаба.

A. В. Ганин не нашел документов, показывающих, кто «напомнил» Петроградской ЧК о решении Совета Обороны. Более того, отчасти в проволочке виноват и выпускник 6-месячных курсов Генштаба — причисленный к корпусу Георгий Теодори. 5 января Аралов поручил, «ввиду отсутствия подходящих лиц в Полевом штабе», представительство на следствии В.П. Павулану. 30 января Склянский приказал Аралову не позднее 31 января сообщить о результатах посылки последним своего представителя «для участия в следствии по поводу ареста генштаба в Петрограде». 31 января Аралов направил «весьма срочный» запрос B.П. Павулану, в котором просил «немедленно дать ответ для доклада тов. Склянскому, каковы результаты участия командированного Вами представителя на следствие по делу ареста лиц Генштаба в Петрограде». В тот же день Павулан ответил: «Срочная текущая работа в Регистрационном управлении лишила меня физической возможности выполнить Ваше поручение. Сегодня отправлюсь в командировку и буду в Петрограде, после чего сделаю Вам подробный доклад». Ответ Аралова Склянскому впечатляет: Павулан «вследствие срочности текущей работы по Регистрационному управлению принужден был задержаться отъездом в Петроград». 8 февраля Теодори просил Аралова освободить В.П. Павулана от поездки в Петроград «по делу освобождения генштабистов»: у них-де «здесь и так слишком много работы». Аралов наложил резолюцию: «Павулану. Прошу сговориться по этому поводу со Склянским»[257]. Вот ПетроЧК и держала генштабистов в заключении: со следствием ее никто не торопил… Задание Ленина провалило Регистрационное управление Полевого штаба РВСР. А исследователь A. В. Ганин усомнился в историографии неизвестного ему вопроса.

17 января 1919 г. Московский губисполком направил Ленину протест против введения в Серпухове военного положения, приложив к нему выписку из доклада инструктора совета Прокопович о взаимоотношениях Серпуховского исполкома «и Реввоенсовета». Текст послания председателю Совнаркома: «постановили протестовать против давления помимо губисполкома на содействие местной Советской власти Реввоенсоветом. Требовать отмены военного положения». Эфраим Склянский, получив копию документа, наложил резолюцию: «Лично. Секретно. В собственные руки т. Аралову. Предлагаю представить разъяснения и заключение в 3-дневный срок»[258]. Объяснения Аралова нами не выявлены, зато найден его доклад Центральному комитету РКП(б) о взаимоотношениях Полевого штаба РВСР с Серпуховским советом от 11 июня, в котором решительно отверг выдвинутые Советом обвинения, и прежде всего в защите штабом буржуазии: «если и есть примазавшиеся, чего трудно избежать, то мною приняты меры к их удалению; все же вновь поступающие подвергаются строгому контролю»[259].