Читаем Троцкий и заговор в Красной Ставке полностью

Троцкий и заговор в Красной Ставке

2. Отношения с Военным штабом, поскольку это удалось выяснить, с самого его переселения в Серпухов были очень натянуты. В штаб часто требовали лошадей, требовали папирос, требовали помещения. Такая же политика, по словам членов исполкома, ведется и сейчас, и все это в форме чуть не приказаний. Малейшее неисполнение рассматривается как нежелание помогать штабу и его работе и объясняется заместителем АРАЛОВА — ПРЕЙСМАНОМ — контрреволюционностью Серпуховского совета. Около Военного штаба постепенно пристраивается местная буржуазия. Членами исполкома переданы, между прочим, такие факты. Бывший дом фабриканта МАРАЕВА отведен для ВАЦЕТИСА и ДАНИШЕВСКОГО, но они живут в одной половине, другую занимает фабрикант МАРАЕВ. На требование местной жилищной комиссии о выселении МАРАЕВА было отвечено, что весь дом находится в ведении Главнокомандующего— при объявлении мобилизации оказались освобожденными целый ряд буржуа, успевших устроиться при штабе. Так, некто ТУРИЦИН был объявлен закупающим для Военного штаба какую-то бумагу и потому освобожден. Некоторые штабные обвиняются в некрасивых делах. Так, о РЕМЕРЕ, политическом комиссаре Высшего военно-революционного совета Республики, разбирается Военным трибуналом следующее дело: милицией был задержан местный рабочий с 5 тысячами папирос. Рабочий заявил, что папиросы ему даны женой РЕМЕРА. Начальником милиции у РЕМЕРА были найдены 20 000 тысяч[324] папирос, причем, по объявлению РЕМЕРА, они были выданы ему из штаба для раздачи по личному усмотрению (РЕМЕРОМ дана была в этом смысле расписка). Рабочему он дал папирос, пользуясь правом. Теперь это дело, по требованию Военного трибунала, передано туда. Все мелкие недоразумения вылились в крупный конфликт по вопросу о месте оборудования госпиталя. Поскольку удалось выяснить, дело заключается в следующем: Военным штабом для города Серпухова был выхлопотан госпиталь со всем штатом. Дело стало из-за отсутствия подходящего помещения. Была создана специальная комиссия из представителей штаба и исполкома, которой и поручено было подыскать помещение. Исполком на выборы в комиссию должного внимания не обратил, и туда прошли недостаточно дальновидные товарищи. Представители штаба сразу предложили помещение совета, мотивируя это тем, что в нем есть канализация и водопровод. Представители исполкома согласились и решение комиссии вынесли на заседании исполкома. Последний своего согласия на оборудование госпиталя в доме совета не дал, так как, во-первых, другого большого помещения под совет в Серпухове нет; во-вторых, для переезда совета, проведения электричества, устройствования[325] — словом, для оборудования госпиталя в доме совета понадобится 1,5 месяца; исполком предложил остановиться на так называемом «Немецком доме». Он, по словам членов исполкома, может вместить до 500 коек и великолепно оборудован: есть электричество, водопровод, ванна, канализация. В настоящее время там помещается 10 семей, в том числе начальник Военного штаба и одна семья служащего в Военном штабе. Местная жилищная комиссия обещала дать всем живущим в этом доме удобные квартиры и лошадей для перевозки имущества. Но штаб очистить это помещение отказался, находя мотивировку исполкома недостаточной: под совет, по мнению штаба, можно занять все клубы — не важно, что некоторые из них даже не в самом городе.

В случае несогласия «пригрозили» введением военного положения. Исполком все же своего согласия не дал. Тогда начальником штаба было предложено осмотреть «Третьяковские казармы». По словам членов исполкома, эти казармы совершенно непригодны под госпиталь, так как там нет даже примитивных удобств и жить там в свое время отказались даже солдаты. Осматривавшие эти казармы специалисты-инженеры помещение нашли пригодным.

На такой стадии развития я оставила этот конфликт. Удается ли его ликвидировать или он разрастется — предугадать трудно. Вообще же вопрос о взаимоотношениях исполкома с Военным штабом имеет не только местное значение и, очевидно, одному исполкому разрешить его будет не под силу. Коммунисты, по сообщению членов исполкома, если в Военном штабе и есть, то молодые и в небольшом количестве. Зато много в штабе специалистов, сохранивших от старого слоя не только знания, но и привычки. Вопрос о специалистах, о ведомственной политике, о помпадурстве поставлен в порядок дня и требует для всей Советской России[326].

В настоящее время в Серпухове введено военное положение.

16 января 1919 г.

ИНСТРУКТОР ПРОКОПОВИЧ

С подлинным верно: делопроизводитель А. Борисович, 24/I.1919 г.

РГВА. Ф. 6. Оп. 10. Д. 14. Л. 74 с об. — 75. Заверенная машинописная копия.