Троцкий. Книга 2

Люди Шпигельглаза несколько раз нападают на след Троцкого, устанавливают за ним наблюдение, выбирая подходящее время для акции, но… Троцкий вновь исчезает. В Москве нервничают, торопят, выражают резкое недовольство. Когда же в июне 1935 года становится известно, что Троцкий перебрался в Норвегию, Шпигельглаза вызывают в Москву. В это время там была уже совсем иная обстановка, нежели та, которую он оставил, отправляясь на задание во Францию. В стране уже началась "охота за ведьмами". Шпигельглаз попал под подозрение.

Спустя полтора года, на февральско-мартовском (1937 г.) Пленуме ЦК ВКП(б) Сталин заявил: "У нас не хватает одного: готовности ликвидировать свою собственную беспечность, свое собственное благодушие, свою собственную близорукость…"[133] Сталин обвинил спецслужбу в нерешительности и мягкотелости. Не случайно, что в резолюции по докладу Ежова, уже сменившего Ягоду, утверждалось, что ГУГБ НКВД имел возможности еще в 1932–1933 годах вскрыть заговор троцкистов и покончить с ними. Фактически делался зловещий упрек, что "главный враг" еще жив. В резолюции упоминается о "непресеченных связях" некоторых должностных советских лиц в Берлине с Седовым, о "преступных" отношениях начальника Секретно-политического отдела ГУГБ НКВД Молчанова с троцкистом Фурером и т. д. Кстати, таким образом выясняется, что работники Ягоды, а затем и Ежова, следили за зарубежными поездками всех высокопоставленных советских служащих. Об этом можно судить по докладам агентов НКВД из Парижа[134].

В постановлении Пленума ЦК Наркомвнуделу предписано "довести дело разоблачения и разгрома троцкистских и иных агентов до конца, с тем, чтобы подавить малейшее проявление их антисоветской деятельности". Выражение "до конца", зная Сталина, можно понимать буквально, то есть физически. Предлагалось "укрепить кадры ГУГБ НКВД новыми людьми". Ягода, не исполнивший воли вождя по устранению Троцкого еще во Франции, был обречен. Вскоре он был арестован и в 1938 году расстрелян. Это послужило определенным сигналом: Сталин не может держать руководителей, которые не в состоянии выполнять его поручения. Ягода обязан был обеспечить ликвидацию Троцкого. Конечно, в судебном процессе Вышинский и Ульрих не спрашивали бывшего руководителя ОГПУ, почему тот "вовремя не ликвидировал" Троцкого. Как бы там ни было, после ознакомления в Кремле с речью государственного обвинителя в ней появилось красноречивое дополнение: Ягода — "один из крупнейших заговорщиков, один из виднейших врагов Советской власти, один из самых наглых изменников, человек, который пытался в самом НКВД организовать группу и отчасти организовал ее из изменников Паукера, Воловича, Гая, Винецкого и других, оказавшихся польскими и немецкими шпионами и разведчиками. Таким являлся и сам Ягода, который, вместо того чтобы нашу славную разведку направить на благо советского народа, на благо социалистического строительства, пытался повернуть ее против нашего народа, против нашей революции, против социализма… Ягода был разоблачен, выброшен из нашего государственного аппарата, посажен на скамью подсудимых, обезоружен и должен быть теперь выброшен, вычеркнут совсем из жизни"[135]. (Естественно, я не утверждаю, что Ягода оказался на скамье подсудимых только потому, что он не сумел ликвидировать Троцкого.)

Он понимал, что ему грозит: "Я знаю свой приговор, я его жду целый год"[136]. В речи Вышинского содержатся многозначительные намеки: "Ягода и его подлая преступная деятельность разоблачены, разоблачены не той предательской разведкой, которую организовал и которую направлял против интересов Советского государства и нашей революции изменник Ягода, а разоблачены той настоящей, подлинно большевистской разведкой, которой руководит один из замечательнейших сталинских сподвижников Николай Иванович Ежов"[137]. Когда во второй половине июля 1933 года Троцкий благополучно отплыл из Турции на теплоходе "Болгария", Менжинский — председатель ОГПУ и его заместитель Ягода знали: Сталин никогда не забывает то, что он забывать не хочет. Менжинского спасла естественная смерть в собственной постели, а Ягоду "пристегнули" к правотроцкистскому блоку. Ягода не выполнил приказа Сталина, что было главной причиной расправы над ним. Эти люди должны были уступить свое место в руководстве ОГПУ другим, более исполнительным работникам. Шестой пункт резолюции февральско-мартовского Пленума по докладу Ежова не случайно гласил: "Добиться организационного укрепления надежной агентуры в стране и за рубежом"[138] (курсив мой. — Д.В.).