Троцкий. Мифы и личность

А ситуация в стране все более осложнялась. Крушение вековых порядков, авторитетов и традиций, осквернение того, что целые поколения почитали священным, снятие запретов вело не к раскрепощению творческой энергии, а к оправданию лозунгами свободы и освобождения от оков старого мира эгоистичных и потребительских устремлений, глубоко чуждых порядочности, труду и творчеству. Большевистские лидеры еще не успели прибыть в Петроград, как Февральская революция ускорила рост цен и безудержную спекуляцию, породила беззаконие и митинговую стихию, сделала возбужденное собрание основным институтом управления, а склонного к истеричной демагогии Керенского ведущим политическим деятелем России.

Ликвидация политических запретов и социальных барьеров с марта 1917 года придала процессу ломки общества самый широкий характер, но она не сопровождалась созидательной работой, если не считать груды декретов Временного правительства. Митинговая демократия не смогла заменить разрушенные революцией порядки, до этого обеспечивавшие жизнеспособность страны. Вместо свирепых городовых пришли милиционеры, не имевшие ни малейшего представления ни о праве, ни о нравах уголовного мира. Выкатив на тачке за фабричные ворота суровых, но компетентных мастеров, рабочие устанавливали свой гуманный, честный, но экономически неэффективный и беспомощный «рабочий контроль». Массовые погромы помещичьих усадеб привели лишь к падению сельскохозяйственного производства.

Банкротство царского режима в феврале, провал мятежа Корнилова в августе свидетельствовали о том, что восстановить твердую власть правого толка нелегко. Такая власть предполагала сохранение прежних социальных и экономических структур, неизменного положения привилегированных классов. Владельцы заводов и фабрик, помещики, генералы и офицеры были скованы опытом прошлого и не могли действовать в непривычной обстановке. Попытки некоторых из них восстановить старые порядки обнаруживали не только неспособность к насущным преобразованиям внутри страны и неумение найти выход из губительной войны, но и склонность прибегать к провокациям и насилию, то есть к методам, усугублявшим распад и деморализацию общества.

В этих условиях страну могли возглавить люди, которые не были связаны старыми представлениями о методах руководства, ибо они никогда не возглавляли страну, город или предприятие. Паралич власти выдвигал к управлению тех людей, которые десятилетиями верили в неизбежный крах прежних порядков и в иную альтернативу общественной организации.

Реплика Ленина: «Есть такая партия – партия большевиков», произнесенная им в ответ на заявление Церетели о том, что в России нет партии, готовой взять на себя ответственность за судьбы страны, вызвала в июне скептические насмешки делегатов I Съезда Советов. Несмотря на июльский разгром, VI съезд большевистской партии, состоявшийся в условиях подполья с 26 июля по 3 августа 1917 года, подтвердил решимость ее членов вести подготовку к новым революционным победам. Выступивший с отчетным докладом ЦК Сталин заявил: «Поскольку развиваются силы революции, взрывы будут, и настанет момент, когда рабочие поднимут и сплотят вокруг себя бедные слои крестьянства, поднимут знамя рабочей революции и откроют эру социалистической революции в Европе». На этом съезде Сталин впервые высказал предположение о том, что Россия может первой в мире начать осуществление социалистических преобразований. Он говорил: «Было бы недостойным педантизмом требовать, чтобы Россия «подождала» с социалистическими преобразованиями, пока Европа не «начнет». «Начинает» та страна, у которой больше возможностей».

К этому времени Троцкий и его сторонники решили организационно объединиться с большевиками. На VI съезде члены «Межрайонки» были приняты в большевистскую партию, Троцкий и Урицкий были избраны в состав ЦК, а Иоффе стал кандидатом в члены ЦК. Они вступили в партию, готовившуюся осуществить новый революционный переворот.

Осенью 1917 года Ленин был преисполнен уверенности взять на себя тяжелую ношу управления страной. В статье «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» Ленин выдвигал программу вывода страны из разрухи путем наведения дисциплины и порядка: «Контроль, надзор, учет – вот первое слово в борьбе с катастрофой и с голодом», – провозглашал Ленин.

Большевики не только выражали готовность взять власть в свои руки, но и имели для этого реальные возможности. В отличие от 1905 года большевики находились на легальном положении, их представители занимали влиятельное положение в Петроградском и Московском Советах, а также в других Советах страны. В течение нескольких месяцев 1917 года большевики имели возможность вести активную устную и печатную агитацию. К началу июля 1917 года большевики выпускали более 50 газет и журналов, ежедневный тираж которых превышал 500 тысяч экземпляров.